Писать сравнительное исследование фильма, который смотрели все, с фильмом, который не видел никто, - дело неблагодарное. Намечу самое общее. Фильм Кары - смешной, как и роман Булгакова. Зрелище гротесковое, динамичное, лишенное ложного пафоса, тревожащее, будоражащее: в этом велика заслуга Альфреда Шнитке, для которого работа над "Мастером и Маргаритой" стала последней в кино. Правда, "Полет валькирий", под который Маргарита пролетает над ночной Москвой, или звучащее в сцене бала равелевское "Болеро" грешат наивным буквализмом, но и в этом есть свое простоватое обаяние. В конце концов оба классических сочинения, при всей избитости, звучат более ярко и убедительно, чем странные технохоры Игоря Корнелюка у Бортко.
В обоих фильмах сложные постановочные сцены вроде представления в варьете или бала у Сатаны выглядят чуть сумбурно. Зато Кара не побоялся вывести на экран армию голых женщин, а не пошлый кордебалет в трусах и с перьями на голове, воплотивший у Бортко мечту советского обывателя о "Мулен-Руже".
По ряду объективных причин мужественному Михаилу Ульянову, игравшему шекспировского Антония, легче было вообразить себя "всадником Понтием Пилатом", чем Лаврову. И тем более Николаю Бурляеву, над истовой религиозностью которого в актерском цеху подсмеиваются, куда как больше к лицу рубище Иешуа Га-Ноцри, чем молодцеватому Сергею Безрукову. Саркастичный и молодой Воланд в исполнении Гафта, мелкий бес Коровьев-Филиппенко, томная ведьмочка Гелла - Александра Захарова, романтичный демон Азазелло - Владимир Стеклов: свита Сатаны несопоставима с той, что представлена в сериале Бортко, и только Бегемот - Виктор Павлов - вызывает сомнения как в кошачьей, так и в инфернальной породе. Однако и он в сравнении с плюшевым чудищем Бортко смотрится котом хоть куда.
Спартак Мишулин (Арчибальд Арчибальдович), Сергей Никоненко (Лиходеев), Леонид Куравлев (Босой) и прочие классики комического жанра - каждый на своем месте, но лучше всех Сергей Гармаш: роль хамского, страстного, жалкого и трогательного Ивана Бездомного должна была в одночасье сделать его новейшей суперзвездой. Судьба распорядилась иначе, и Гармаш стал знаменитостью много позже. Но, конечно, главный нерв фильма (как и романа) - Мастер и Маргарита. Анастасия Вертинская - одна из крайне немногих актрис нашего кино, которую можно без оговорок назвать красавицей (сейчас бы сказали "секс-символом"), впечатляет даже там, где ее совпадение с экранным образом неочевидно. Она играет смело, даже отчаянно, переходя от истерики к хрупкому, стыдливому молчанию: ну да, а как еще могла себя чувствовать советская женщина, попав нагишом на бал к Люциферу? Что же до Мастера, то интерпретация этого сложнейшего из булгаковских персонажей Виктором Раковым не оставляет сомнений: он - большой артист, недооцененный и недоиспользованный. Может, все было бы иначе и в его судьбе, выйди фильм вовремя.
Смотря небезупречный, но ни в одну секунду не скучный фильм Кары, вдруг понимаешь: каждый из актеров, каждый член съемочный группы - все они верили в успех. Потому снимали Иудею в Израиле, а Москву (вот диво) - в Москве. Флер идеалистической эпохи куда как симпатичнее усталого прагматизма, с которым отряд спецов в фильме Бортко отрабатывает план по просвещению народонаселения, но наше время, в таких идеалистах не нуждается.
