Иван Бунин

В МОСКВЕ
Здесь, в старых переулках за Арбатом,
Совсем особый город... Вот и март.
И холодно и низко в мезонине,
Немало крыс, но по ночам – чудесно.
Днем – ростепель, капели, греет солнце,
А ночью подморозит, станет чисто,
Светло – и так похоже на Москву,
Старинную, далекую. Усядусь,
Огня не зажигая, возле окон,
Облитых лунным светом, и смотрю
На сад, на звезды редкие... Как нежно
Весной ночное небо! Как спокойна
Луна весною! Теплятся, как свечи,
Кресты на древней церковке. Сквозь ветви
В глубоком небе ласково сияют,
Как золотые кованые шлемы,
Головки мелких куполов...
1906

Это одно из моих любимых стихотворений - еще в школе, когда надо было выучить на выбор любое стихотворение о Москве - выбрала это.

Арбат

Марина Цветаева
   
     Москва! -- Какой огромный
     Странноприимный дом!
     Всяк на Руси -- бездомный.
     Мы все к тебе придем.

     Клеймо позорит плечи,
     За голенищем нож.
     Издалека -- далече
     Ты все же позовешь.

     На каторжные клейма,
     На всякую болесть --
     Младенец Пантелеймон
     У нас, целитель, есть.

     А вон за тою дверцей,
     Куда народ валит, --
     Там Иверское сердце
     Червонное горит.

     И льется аллилуйя
     На смуглые поля.
     Я в грудь тебя целую,
     Московская земля!
           1916.

Иверская часовня

Игорь Северянин

Мой взор мечтанья оросили:
Вновь – там, за башнями Кремля, –
Неподражаемой России
Незаменимая земля.

В ней и убогое богато,
Полны значенья пустячки:
Княгиня старая с Арбата
Читает Фета сквозь очки...

А вот, к уютной церковушке
Подъехав в щегольском «купе»,
Кокотка оделяет кружки,
Своя в тоскующей толпе...

И ты, вечерняя прогулка
На тройке вдоль Москвы-реки!
Гранатного ли переулка
Радушные особняки...

И там, в одном из них, где стайка
Мечтаний замедляет лёт,
Московским солнышком хозяйка
Растапливает «невский лед»...

Мечты! вы – странницы босые,
Идущие через поля, –
Неповергаемой России
Неизменимая земля!

1925

Гранатный переулок

Андрей Вознесенский

ПЕРЕУЛОЧЕК
Я - вселенский полудурок,
бит Никиткой и тоской.
Вознесенский — переулок
меж Никитской и Тверской.

Невезенья квинтэссенция,
он не трасса, а тропа.
Здесь на Пасху Вознесенская
просияла Скорлупа.

Был он улицей Станкевича.
Нет Станкевича. Увы.
Переулок он теперича,
что привычней для молвы.

По нему, минуя мэрии
темно-красную парчу,
поклонитесь в век безверия
памятнику Ильичу -

Петру Ильичу Чайковскому,
что презревши суицид,
точно мучимый щекоткою,
на скамеечке сидит.

И красавица из местных,
не уехав в эмират,
в Вознесенской лавке крестик
сладко будет примерять.

С тьмой литературных урок
разберусь я вдругорядь.
Вознесенский переулок
не переименовать.

1999

Петр Ильич Чайковский у консерватории

Отредактировано Мими (2009-10-29 09:49:21)

Василина Орлова

Вот клерк спешит: "Пречистенка, извозчик.
Двугривенный. Да поживее, брат..."
Карман топорщит "дэйли органайзер".
Заверещал мобильный телефон.

Вот дама - белый зонтик, веер, шляпа -
Вышагивает, и волочит шлейф.
Мороженое ест. Остановилась
У статуи принцессы Турандот.

Её изящный спутник в рваных джинсах
Свой вековечный плеер отключил.
Зевает. Смотрит на витрины шопов,
На уличных художников, бродяг.

С резиновой дубинкой и осанкой
Из Министерства Иностранных Дел
Проездом, а точной сказать, проскоком
До Боровицкой станции метро

Гусар гарцует на лихом буланом.
Красуясь, пропускает "Мерседес".
Спустив окно, кокотка молодая
Взирает из-под солнечных очков.

В цилиндре денди достославный Пушкин
Выгуливает пса на поводке.
Пес возле урны задирает лапу
И обоняет запах беляшей.

У расписной стены кумира Цоя
Идет настройка электрогитар.
Галдёж. Цыгане пестрою толпою
"Шизгаду" вознамерились лабать.

На роликах - в бейсболке, длинных шортах -
Пронесся некий прыткий метеор.
Петух прокукарекал неурочный.
Бутылки бабка ищет у плетня.

Орёт мальчишка, по щеке размазав
Всей пятерней тысячелетий пыль.
Белоголовый, нос погряз в веснушках.
А мать грозит, грозит ему в окно...

(расписная стена Цоя)

Александр Иванов


Московская осень

Осень пришла в Москву.
Дождь придавил листву,
Башней тучу проткнув,
Моет Останкино.
Люди спешат в метро,
Я ж через лужи вброд
В бар, где бармен нальёт
В тонкий стакан вина.

Дождь на Тверской, Ямской,
В Филях и на Щелковской.
Дождь завладел Москвой,
Словно Наполеон.
Птиц перелётных клин-
Это прощальный свинг.
В баре бармен своим
В долг наливает ром.

Московская осень, Московская осень
Последние листья клён нехотя сбросит
И память меня, словно ветер, уносит
В другую такую же точно Московскую осень.

Жизнь не экзотика.
Москвичка под зонтиком.
Барокко и готика,
Мадонна на каблучках.
В сумочке Стивен Кинг.
В плейере плачет Стинг.
На губах лёгкий дым
И огоньки в очках.

Московская осень, Московская осень
Темнеет так рано, темно уже в восемь.
И память меня, словно ветер, уносит
В другую такую же точно Московскую осень.

Дождь моросить устал.
Кот прошмыгнул в подвал.
Лист золотой упал
Всей пятернёй в траву.
Время грустных стихов,
Вермута и зонтов.
В облаке терпких духов
Осень пришла в Москву.

Московская осень, Московская осень
Погожий денёк случайно подбросит.
И память меня, словно ветер, уносит
В другую такую же точно Московскую осень.

(Очень созвучна мне сейчас эта песня)

Художник Зиновий Сыдорив. Осень в Москве

Спасибо, Мона!

Дмитрий Сухарев
Окликни улицы Москвы

Замоскворечье, Лужники,
И Лихоборы, и Плющиха,
Фили, Потылиха, Палиха,
Бутырский хутор, Путинки,
И Птичий рынок, и Щипок,
И Сивцев Вражек, и Ольховка,
Ямское Поле, Хомутовка,
Котлы, Цыганский Уголок.

Манеж, Воздвиженка, Арбат,
Неопалимовский, Лубянка,
Труба, Ваганьково, Таганка,
Охотный ряд, Нескучный сад.
Окликни улицы Москвы,
И тихо скрипнет мостовинка,
И не москвичка - московитка
Поставит ведра на мостки.
Напьются Яузой луга,
Потянет ягодой с Полянки,
Проснутся кузни на Таганке,
А на Остоженке - стога.

Зарядье, Кремль, Москва-река,
И Самотека, и Неглинка,
Стремянный, Сретенка, Стромынка,
Староконюшенный, Бега.

Кузнецкий мост. Цветной бульвар,
Калашный, Хлебный, Поварская,
Колбасный, Скатертный, Тверская,
И Разгуляй, и Крымский вал.
У старика своя скамья,
У кулика свое Болото.
Привет, Никитские ворота!
Садово-Сухаревская!

Окликни улицы Москвы..

(Охотный ряд)

Игорь Тальков

Чистые пруды

У каждого из нас на свете есть места,
Куда приходим мы на миг отъединится,
Где память, как строка почтового листа,
Нам сердце исцелит, когда оно томиться.

Чистые пруды застенчивые ивы,
Как девчонки смолкли у воды,
Чистые пруды, веков зеленый сон,
Мой дальний берег детства,
Где звучит аккордеон.

И я спешу туда,  там льется добрый свет,
И лодки на воде как солнечные пятна,
Отсюда мы с тобой ушли в круженье лет,
И вот я снова здесь, и ты придешь обратно!

Однажды ты пройдешь бульварное кольцо,
И в памяти твоей мы встретимся, наверно,
И воды отразят усталое (знакомое) лицо,
И сердце исцелят и успокоят нервы.

У каждого из нас на свете есть места,
Что нам за далью лет все ближе, все дороже,
Там дышится легко, там мира чистота,
Нас делает на миг счастливее и моложе.

Чистые пруды застенчивые ивы,
Как девчонки смолкли у воды,
Чистые пруды, веков зеленый сон,
Мой дальний берег детства,
Где звучит аккордеон.

 
художник Филипп Кубарев. Чистые пруды.

Иосиф Бродский

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ РОМАНС

               
Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.

Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.

Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.

Плывет во мгле замоскворецкой,
плывет в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.

Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.

Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.