Узнайте об особенностях семейной жизни в других странах.
Мы открываем новый цикл статей, освещающих аспекты замужества и семейной жизни в других странах. Итак, начнем с Германии и Финляндии.
Найти общий язык в семье и строить отношения с новыми родственниками непросто. Кто-то мечтает об этом как о неземном счастье, а потом горько плачет: заморская реальность оказалась совсем не похожей на сказку. А кто-то не думал не гадал — так само получилось. Просто живет себе и радуется...
Два наших автора — две молодые женщины — как раз из второй категории. Обе несколько лет назад уехали с мужьями из России: одна — в Финляндию, другая — в Германию. И вот теперь они согласились поделиться с читателями «Вечерки» своими впечатлениями о «ненашей» жизни.
Легко ли им находить общий язык в семье? Где и почему они решили рожать своих детей? Как строят отношения с новыми родственниками? Стоит заметить, что ключевым словом в их решении уехать было не «иностранец», а «любовь».
История первая. В Германии с родней особо не пообнимаешься
Как-то зимним вечером я бежала в Российско-немецкий дом на совещание, посвященное созданию молодежного журнала. Но совещание плавно переместилось в соседний ресторанчик — к немецкому представителю приехали друзья. Среди них-то и оказался мой будущий муж Уве, туристический гид.
Тащи счет и смывайся!
Уве постоянно меня о чем-то спрашивал, а я после бессонной ночи подготовки к экзамену была не способна говорить не то что по-немецки — вообще никак. Единственное, что крутилось тогда у меня в голове, было: «Господи, ну чего он ко мне привязался?» Вся следующая неделя пронеслась в съемках (я в то время работала на телевидении). А Уве с друзьями повсюду таскались за мной. Ну как было не подшутить над доверчивыми иностранцами в ресторане и не научить их вместо: «Счет, пожалуйста», — говорить «более современно»: «Тащи счет и смывайся!» Потом были бесконечные звонки, письма по электронной почте, совместные путешествия. Уве не раз предлагал мне переехать в Германию.
Я отказывалась. Было много сомнений: смогу ли я жить вдалеке от родителей и друзей, смогу ли как-то реализоваться в чужой стране? Папа был совсем не в восторге от этой идеи. А мама, которая тоже, конечно, грустила, сказала: «Если тебе так хочется, поезжай. Я ведь тоже когда-то уехала из родного города».
Летом я получила двухмесячную практику в Берлине и заодно подала документы в один из немецких вузов. Так я оказалась в Германии.
...Весь первый год я пребывала там в состоянии, близком к депрессивному. Спасала лишь мысль, что после первой же ссоры с Уве я соберу чемодан и вернусь в Россию. Но ни одного серьезного повода к ссоре так и не нашлось. Зато к учебе прибавилась сначала работа в дрезденском Народном университете, а потом и другие стажировки в немецких СМИ.
Четыре ужина в год
И вот я живу в Германии уже 5 лет, 3 из которых мы с Уве женаты. Не знаю, кому в нашей семье приходится сложнее: мне или ему. Так как я человек страшно суеверный, я уже достала его своими приметами. Он хорошо усвоил, что пустые бутылки на стол не ставят, дома не свистят, а если за чем-нибудь возвращаются, обязательно смотрятся в зеркало. И четное количество цветов русским девушкам не дарят! Этому я научила мужа чуть ли не в первый день, получив от него шикарный букет из 8 роз.
Мои родители часто подкалывали меня: мол, кто возьмет меня замуж, если я не люблю готовить и убираться. На что я всегда отвечала: найду такого мужа, который будет это делать за меня.
Нет, Уве не из тех мужчин, что старательно драят окна и каждый день протирают пыль, но приготовить ужин не составляет для него труда. Пока у нас не было ребенка, я и вовсе готовила лишь 4 раза в год: на наши дни рождения, на Новый год и на православное Рождество. По будням либо готовил он, либо мы шли в ресторан, либо покупали уже что-то готовое в бистро. Убираться мы не любим оба, но так как я в данный момент сижу дома с ребенком и помощница по хозяйству нам пока не по карману, это, увы, приходится делать обоим.
У мужа работа сезонная: весной и летом туристов, которых он сопровождает в Италию, Ирландию, Англию и Шотландию, много. Соответственно, и заработок высокий. Осенью — поменьше, а зима — вообще не сезон.
Ароматерапия в роддоме
Когда я была на 3-м месяце беременности, мы с Уве отправились погостить к моим родителям.
В Германии каждый поход к врачу у меня ассоциировался с приятной расслабляющей музычкой в комнате ожидания и разговором по душам с доктором. Она-то и посоветовала мне все-таки встать на учет в женскую консультацию в России — на всякий случай.
В России же меня сразу заставили заново сдавать все анализы. Потом мне пришлось несколько дней отсидеть в громадных очередях вместе с кашляющими и сморкающимися пациентами, чтобы пройти всех врачей. Для чего я так и не поняла, ведь в каждом кабинете произносили всего одну фразу: «А-а, по беременности...» — и тут же ставили штамп «Осмотр пройден».
ЭКГ — это была отдельная песня. Придя за результатами, я чуть было не грохнулась в обморок. Диагноз гласил: сердечная недостаточность, шумы и много чего еще. Глянув на такие результаты, гинеколог только развела руками: «На учет к кардиологу. Срочно!» После чего я ткнула пальцем в кардиограмму, где значилось: «Пол: М., возраст: 43». Это были результаты мужчины, обследовавшегося передо мной... Поэтому сомнений по поводу того, где рожать, у меня не возникало.
В Германии действует следующая система. Будучи беременной, ты выбираешь себе хебамму (акушерку), которая дает советы по поводу питания, регулярно проводит осмотры, курсы подготовки к родам. А после родов она в течение 2 месяцев приходит к тебе домой и наблюдает за состоянием новорожденного.
Предварительно мы с мужем побывали в разных клиниках, осмотрели родовые залы и палаты. И выбрали католическую больницу. Мы сразу решили, что рожать будем вдвоем. Скажу сразу, что роды были не из легких, но та атмосфера, в которой они проходили (ароматерапия, внимание и улыбки персонала), придавала сил.
9 мая 2007 года в 23.55 появился на свет наш, переваливший за 5 кг, сыночек Михаэль. Уже через минуту этот теплый комочище Мишка лежал на моей груди.
Длинная дистанция
В общей сложности я провела в больнице 3 дня. Первые два дня мы с Мишкой находились в отдельной палате, откуда всегда можно было вызвать акушерку, попросить сменить памперс малышу или просто спросить, почему он беспокоится.
Все медицинские расходы взяла на себя страховая компания. А за доплату в 40 евро в день муж может пребывать в палате вместе с женой и ребенком.
Вообще же в Германии действует правило: мужья и дети могут посещать женщину в любое время, а вот прочие родственники — в специально отведенные для этого часы. Замечу, однако, что в последний день нас с Мишкой перевели в двухместную палату, куда привезли еще женщину, родившую 2 часа назад. Она явно была без сил, но мужественно позировала нанятому фотографу. Затем пришла мать роженицы, потом муж, его родители, троюродные дядюшки и тетушки...
Это был, пожалуй, единственный момент, который показался мне странным.
А еще с рождением сына я пережила некоторый культурный шок. Если у нас принято всячески помогать молодым родителям, то в Германии старшие родственники стараются держать дистанцию. А уж когда моя свекровь предлагала прогуляться с малышом, я нервно вздрагивала, потому как знала наверняка: начни он плакать навзрыд, она ни за что не вытащит его из коляски, чтобы успокоить, а будет и дальше любоваться красотами Берлина.
Уже в России, в свою очередь, очень удивило то, что мои родственники и друзья не спускали Мишку с рук ни на минуту. А вообще, в последнее время мы научились трезво и без обид оценивать различные ситуации.
Нужно быть готовым к тому, что когда-то ты его не поймешь супруга или он не поймет тебя. И не делать из этого трагедии.
Оксана Ценнер (в девичестве Мезенцева).
Комментарий супруга.
Уве Ценнер: быть женатым на русской очень интересно.
С моей супругой точно не соскучишься. Вот объясните мне, к примеру, почему нельзя передавать ребенка через стол?!
Оксана очень гостеприимна. Мои родственники, приходя к нам на кофе, удивляются, что она всегда предварительно пытается накормить их плотным обедом.
Русские женщины в целом одеваются и следят за собой намного лучше немок. Кажется, что все они спешат на модельный кастинг.
Хоть в Германии и принято, чтобы дети до 12 лет отправлялись спать в 8 вечера, мне нисколько не мешает, что наш годовалый сын укладывается в 11. Зато он не будит нас в 6 утра.
Моя супруга непредсказуема. Еще сегодня она твердо уверена в том, что Берлин — то самое место, где она хочет обосноваться надолго, а уже завтра ее можно застать за сбором чемоданов, так как она получила практику где-нибудь в Норвегии или Чехии.
Так что быть женатым на русской очень интересно.
История вторая. В Финляндии чистота и 16 падежей
«И угораздило же меня влюбиться в финна! Ну почему я не вышла замуж хотя бы за англичанина...» — вздыхала я на курсах финского языка. Финская грамматика не шла ни в какое сравнение ни с английской, ни даже с русской.
6 падежей «великого и могучего» блекли, как морские камушки на солнце, на фоне 16 (!) падежей финского. Очень хотелось бросить все и вернуться домой, в Россию. «Впрочем, уехать никогда не поздно», — взбадривала себя я и снова раскрывала учебник.
Два языка, два имени
10-месячный белобрысый карапуз встает на стуле и лезет на стол.
— Маркус, осторожно! — спокойно обращается к нему мой муж по-фински.
— Женька, грохнешься! — ору я по-русски.
И Женька, и Маркус — это наш сын, у которого многое получилось в двойном экземпляре: имя, гражданство, язык. Потому что мы с ним живем на две страны.
Первые месяцы в Финляндии я жила, как в сломанном телевизоре: изображение есть, а звука нет.
Изображение было прекрасным: наш маленький город утопает в хвойном лесу, грибы, черника и брусника растут на берегу чистейшего озера. А вот со звуком были проблемы: финская речь больно резала слух.
С мужем, Петтери, профессиональным переводчиком, я говорила по-русски. Но ведь дома-то всю жизнь не просидишь! Пришлось пойти на курсы финского языка.
Наша группа, состоящая из русских, белорусов, курдов и тайцев, занималась 5 раз в неделю по 7 часов ежедневно. К пятнице голова пухла от объема финской грамматики, и внутри зрел протест: а вдруг моя жизнь в этой стране не сложится? Ну зачем мне тогда этот финский?
Однажды мы с сокурсником решили отыскать в тексте самые длинные финские слова. Я нашла слово в 21 букву, а он — в 25. Правильно выговорить их у нас так и не получилось.
Петтери помогал мне как мог, дома мы пытались разговаривать только по-фински. «Вот, уже понимаю!» — гордилась я собой... до тех пор, пока в гости к нам не приехала свекровь. Она обратилась ко мне пару раз, а потом махнула рукой: никакого общения не получалось.
Сейчас, сидя дома с ребенком, я продолжаю упорно чинить звук своего «телевизора».
Парень с сумкой
Мой сын родился благодаря... Анне Ахматовой. Именно в Музее Ахматовой в Петербурге мы встретились с Петтери. В 2002 году мы с подружкой поехали туда на недельку из Москвы, и я решила зайти в квартиру-музей Ахматовой.
Увидела старушку-смотрительницу, которая что-то объясняла молодому человеку с большой сумкой. И подумала: «Чудной парень! По музеям с сумками ходит...» А в одной из выставочных комнат молодой человек что-то у меня спросил. Мы разговорились, познакомились. И поговорили-то всего 20 минут — Петтери уезжал домой, а по дороге на вокзал заскочил в музей. Мы обменялись лишь интернет-адресами. И Петтериначал писать мне письма, а я — отвечать.
Потом он нашел работу в Петербурге, и мы стали ездить друг к другу. А в 2005-м этот «чудной парень» стал моим мужем.
Контракт в Питере закончился, и Петтери неудержимо потянуло на родину. Переезжать в Финляндию мне не хотелось. Жаль было оставлять родственников, друзей, прекрасную работу.
К тому же я привыкла к шумной и суетной Москве — Финляндия казалась мне крошечной точкой на карте. Ее население — всего 5,3 млн человек — столько, сколько в одном Петербурге.
К счастью, мы поселились в небольшом городе Коувола, расположенном в 142 км от Хельсинки. Здесь останавливается поезд Москва—Хельсинки, и до любимой Москвы мне всего ночь пути.
Неожиданно я попала в очень близкое мне по духу место. Мы сняли квартиру в доме, построенном в 1911 году для русских офицеров. Выяснилось, что в этом городке до 1918 года стоял русский полк, и дома себе наши предки строили надежные, прочные, на века: толстые стены, высокие потолки, большие окна. В общем, родные стены и вправду греют.
Испытание мусором
Но после переезда я стала безработной. Сначала финское государство выплачивало мне пособие по безработице — 300 евро. А сейчас я получаю пособие по уходу за ребенком — 411 евро. На эти деньги в Финляндии, конечно, не пошикуешь, но на еду и одежду хватает. Не обделен и сын: ежемесячно на его счет поступает (и будет поступать до 17 лет) 100 евро.
Финны — прекрасные отцы. Они с удовольствием ходят с детьми в бассейн, гоняют с ними в футбол и катают их на велосипедах. У мужа всегда есть время повозиться с Женьком-Маркусом или погулять с ним.
Вообще же растить ребенка в Финляндии — одно удовольствие. В каждом дворе — детские площадки.
В бассейнах обязательно есть «лягушатник» для малышей. В любом магазине — детский уголок с игрушками и мультиками. Приходишь с ребенком в ресторан — официант первым делом тащит к столику детский стульчик.
Но самый большой «плюс» детского взращивания в северной стране — это экология.
Финляндия уже давно признана самым чистым европейским государством. Главные ее богатства — чистый воздух, леса и вода, которую финны пьют прямо из-под крана. Местный народ прямо-таки «повернут» на экологии. Чего только стоит сортировка мусора! 6 мусорных ведер под раковиной — испытание не для слабонервных.
Мой муж две недели учил меня делить мусор: биологические отходы, бумага, картон, стекло, металл и прочее. Все это выносится во двор в большие контейнеры.
Такая «мусорная» система вводит в ступор всех моих гостей: россияне просто теряют дар речи. И мало кто из них за неделю осваивает, что куда бросать. Чаще всего на кухне потом остаются кучки мусора, которые меня жалобно просят разобрать.
Скучать на пособии?
Самая большая проблема — безработица. В прошлом году ее уровень составил 6,2%, и в стране насчитывалось 164 тыс. безработных.
Скажем, переводчику, инженеру, экономисту трудно найти вакансии в маленьких городах. Мой муж, например, сейчас работает в школе учителем английского и шведского языков. А уж если в Финляндии закрывается завод или фабрика, которые «кормили» целый город, с места снимаются сотни семей в поиске лучшей доли.
К тому же растет инфляция. За последний год больше всего подорожали продукты питания и энергоносители. И финнов пугают, что дальше будет еще хуже. По прогнозу Банка Финляндии, экономический рост в ближайшее время замедлится.
Совсем бедственное положение с системой здравоохранения. Страна испытывает острый недостаток врачей и медсестер. А все из-за ошибок, допущенных ранее в планировании подготовки медиков. Поэтому здесь очень трудно найти компетентного врача. Чаще всего русские, живущие в Финляндии, ездят на консультации к питерским специалистам. Поэтому рожать я поехала в Россию, помахав рукой прекрасному финскому роддому с его комфортными палатами, оснащенными по последнему слову техники.
Как сложится наша дальнейшая жизнь, я пока не знаю. Возможно, мы вернемся в Россию, если в Финляндии я не найду работу. Сидеть годами на пособии и скучать — не лучшая для меня перспектива. Хотя для некоторых иммигрантов это предел мечтаний.
Пока же мне остается только одно — воспитывать своего Женька и корпеть над 16 финскими падежами.
Анна Лиукко (в девичестве Грачева).
Комментарий супруга.
Петтери Лиукко: у нас теперь так много гостей!
Когда я познакомился с Анной, я подумал: «Какая милая девушка!» Она была очень открытой и общительной. Финские девушки не такие, они не сразу идут на контакт.
Потом выяснилось, что с Анной у нас много общего. Мы оба любим литературу, увлекаемся спортом и дорожим природой.
Вообще русские и финны живут в разных обществах. Русские и их родственники, друзья — это большой коллектив, они все вместе. В Финляндии не так, у нас каждый сам по себе. Поэтому, когда мы поженились с Анной, у нас стало гостить очень много людей. У финнов так не принято, но я уже привык.
Первое время жена постоянно опасалась, что у нее что-то украдут. Помню, мы поехали с Анной в Музей Яна Сибелиуса. В этот день шел дождь, и мы раскрыли зонтики. У входа стояла лавочка, на которой все оставляли свои зонты.
Анна тоже его положила, потом выпалила: «Украдут!» — и снова схватила свой зонт. Я минут 15 уговаривал ее оставить это «сокровище», объясняя, что здесь никто ничего не возьмет. Она пять раз клала зонт на лавку и пять раз забирала его. Наконец, видимо, мысленно распрощавшись с зонтом, последовала моему совету. Естественно, когда мы вышли из музея, Анин зонтик лежал на своем месте. Она была ну очень удивлена.
