Александр Махов

Лабиринты – навигационная система Беломорья

Более 150 лет учёный мир пытается разгадать тайну каменных лабиринтов, ответив на три основные вопроса: когда, кто и зачем их построил?
Я – не историк, и не археолог, и потому попытаюсь ответить только на последний, - близкий мне технический вопрос.
Каменные лабиринты Беломорья – это ничто иное, как локальная морская навигационная система, являющаяся частью Европейской (Северо-Балтийской) навигационной системы. А каждый её лабиринт – это отдельный маяк, имеющий характерные (уникальные) характеристики излучения.
Такие меры, как: расстановка маяков в привязке к конкретным точкам на местности, ориентирование их излучений в круге горизонта, - имели целью полностью перекрыть требуемую зону мореплавания, будь то прибрежная полоса – как север Европы, или шхеры и фьорды Балтики, либо  - водная акватория – как вся площадь Белого моря.
Уникальность характеристик каждого лабиринта обеспечивала мореплавателям чёткую идентификацию каждого маяка. А наличие у приёмников узкой диаграммы направленности фиксируемого излучения позволяло произвести не только фарватерную разметку безопасных путей плавания, но и осуществлять точный выход к местам установки этих маяков – богатым рыбно-промысловым районам.
И сегодня мы можем лишь наблюдать результаты реализации общего замысла строителей -  навигационную систему с удивительными характеристиками. Её работа и использование не зависели от погодных условий или времени суток. Для поддержания в рабочем состоянии ей не требовались ни обслуживающий персонал, ни источники энергии. Она могла работать почти вечно, если только природные катаклизмы или невежественные люди не разрушат конфигурацию лабиринтов.

Осознание сути назначения каменных лабиринтов Севера возникло не на пустом месте.
Во-первых, привлекло внимание наличие необычного излучения в лабиринтах. Видимые проявления: не работают приборы, отказывают электронные устройства – компьютеры, фото- и видеоаппаратура, но прекрасно реагирует рамка, противоположно меняя свою ориентацию на соседних спиралях лабиринта – эти явные симптомы продольноволнового излучения.
В качестве справки: продольная волна не отражается от встречных объектов, а пронизывает их насквозь, практически без потерь энергии. Надо сказать, что эти волны затухают с увеличением расстояния значительно быстрее, чем поперечные, когда их излучает один генератор. Но можно подобрать два источника, создающих круговой луч, в котором не теряется энергия волны и который поэтому уходит в бесконечность. И эти два источника – не две ли спирали лабиринта?
Второй фактор, лабиринты – это каменные структуры.
Известно много памятников каменного творчества древних цивилизаций на Земле. Это и Баальбекская платформа в Ливане, и Саксауман, и Сильюстани – в Перу, и каменные статуи на о.Пасхи, и, конечно же, - Великие пирамиды в Гизе, а также другие многочисленные мегалитические сооружения. А теперь к перечню загадок добавились ещё и лабиринты.
Но, тысячелетние тайны понемногу приоткрываются. Сегодня, например, мы знаем, что пирамиды в Гизе являлись, прежде всего, оружием, этаким лучевым зонтиком, раскинутым высоко в космосе над обжитой территорией Египта и Шумера. Обладая, как аккумулятор, колоссальной сконцентрированной мощностью, энергия пирамид могла быть направлена в любую видимую сторону космоса или Земли. Пирамиды – это не только оружие или система обороны, но ещё и система защиты от бактериологического, химического и радиационного заражения. А одна из трёх египетских пирамид – Великая – имела и дополнительную функцию: станции дальней космической связи.
А Стоунхендж? Сегодня он представляется как стартовое устройство для полётов космических кораблей на Луну. Но, здесь нет возможности обосновывать только что приведенные утверждения.
Каменными пирамидами, но меньшими по размеру, обладала и другая, враждебная шумерской, цивилизация – мезоамериканская. Но и там каменные структуры использовались аналогично.
К третьему фактору необходимо отнести левитацию каменных структур. На основе знания этого явления древними были возведены все выдающиеся каменные сооружения. Но, уже эти знания - не утрачены, они используются и в наше время.
Итак, как предварительное обобщение: древние цивилизации любили и умели работать с камнем. Тогда, почему бы их знания не могли распространиться и на лабиринты?
Очередной фактор – спиральная конфигурация лабиринтов. Известно, что спираль – это основа геометрии при создании вихревых движителей летательных аппаратов иноцивилизаций. Другой случай: плоские спиральные антенны (поперечной волны) имеют широкополосный частотный спектр и высокие характеристики направленности. Наконец, бифилярная катушка Н.Теслы почти полностью повторяет конфигурацию 2-х спиралей лабиринта. Но, она - одновременно и передатчик, и остронаправленная антенна продольных волн, где вход энергии лежит в плоскости спиралей, а её тонкий выходной луч направлен из центра катушки и по нормали к ней.

Следующее. Лабиринт имеют нарушенную круговую симметрию, когда его вход или "устье" приводит почти к центру спирального образования.
Но, эту несимметрию можно наблюдать и в конструкции модуля воздушной обороны богов МезоАмерики. Здесь хорошо видно, что из стандартного вихревого  движителя вырезана 1/8 часть устройства, – тем самым решена задача перевода направления действия луча – из положения нормали к плоскости в саму плоскость. Левая верхняя часть изображения как раз и демонстрирует процесс “подсасывания” воинов противника к модулю, а правая – их поражение. И, как следствие: преобразование продольноволнового излучателя с круговой симметрией в несимметричную конфигурацию приводит к пространственному изменению диаграммы направленности его излучения.
И, наконец, любая форма – в том числе и спиральная, создаёт на себе перепад эфирного давления, который в совокупности с воздействием переменного магнитного поля Земли и образует соответствующее продольноволновое излучение.
И, как окончательная посылка к действию, - вопрос: а не может ли каменный лабиринт являться и генератором этого излучения, и его антенной?
Ответ на него мог дать только практический опыт, когда нужно было разобраться с множеством загадок:
·         излучают ли лабиринты;
·         какова характеристика направленности их излучения (в вертикальной и горизонтальной плоскостях);
·         места расположения и направление действия лабиринтов с последующим нанесением этих данных на карту местности;
·         что может дать анализ получившейся системы;
·         почему наблюдаются групповые скопления лабиринтов;
·         не мешают ли они друг другу;
·         каковы возможные способы использования навигационной системы и направления её применения (навигационное, военное и др.);
·         как осуществляется включение-выключение навигационных маяков;
·         каким образом производится замена, удаление лабиринтов;
·         возможно ли строительство новых маяков на месте старых;
·         что могло быть использовано в качестве бортового приёмника излучения, какова его характеристика  и пр.

Но, самый первый шаг, который необходимо было предпринять, это - ознакомиться с предысторией и результатами изучения лабиринтов другими исследователями.

Философ о.Павел Флоренский о лабиринтах
Будучи узником Соловецких лагерей, о.Павел писал: "Тут, на островах Соловецкого архипелага, существуют замечательные сооружения, называемые в археологии лабиринтами, а в народном языке «вавилонами». Это — выполненные из камней, преимущественно валунов, величиною с голову, иногда меньше, до кулака, узорные дорожки с запутанным ходом; в одних случаях промежутки между каменными лентами идут непосредственно к центру, в других же случаях — разветвляются и приводят к тупику. Попав в центр обыкновенно не сразу можно выбраться оттуда и после прохождения некоторого пути приходишь на старое место.
Форма лабиринтов различная — круглая, эллиптическая, подковообразная. В середине лабиринта бывает сооружение из камней, напоминающее маленькую гробницу... Среди разных предположений кажется наиболее вероятно, что они относятся, по крайней мере в основном, к неолиту и ко временам примернo V — VI века до нашей эры; строили их, как думают, германцы, оттесненные кельтами, и затем лопари, заимствовавшие эти постройки от германцев. Думают, что устройство лабиринтов связано с культом умерших и назначено для воспрепятствования душе умершего, похороненного в центре, выйти наружу, — первоначально по крайней мере. Впрочем, эти предположения, хотя и более вероятные, — дело темное. Кромлехи, менгиры и, наконец, древний Критский лабиринт — вероятно родственны между собою и с лабиринтами Соловков и Мурмана, хотя различаются между собою размерами…”

В 1948 году Н.Н.Гурина, обстоятельно описывая эти своеобразные памятники, пришла к выводу, что каменные лабиринты Беломорья связаны с рыболовными промыслами и в некоторых случаях по конструкции подобны рыболовным ловушкам-убегам, изображенным в плане. Она подметила, что все каменные лабиринты на берегах Белого, Баренцева и Балтийского морей расположены на островах, полуостровах и устьях рек, причём в непосредственном соседстве с рыбными тонями, то есть участками вблизи морского берега, особенно богатыми рыбой.
Одним из примитивных и древних по происхождению способов древней ловли являлась ловля с помощью так называемых убегов. Это был один из распространенных видов осеннего лова наваги в южной части Сорокской губы от сел Вирмы до Нюхчи.
Убег представлял собой забор примитивной конструкции из хвойных и березовых веток, втыкаемых в морской грунт на отмелях около небольших морских заливов. Высота забора достигала двух, а длина - нескольких сотен метров. На расстоянии 20-30 м в такой стене делали ворота, где устанавливались мережи. Рыба, подходящая к берегу во время прилива, с отливом стремилась выйти обратно в море и, обходя забор, попадала в мережки.
Рыбаки -«убежники» проводили на промысле долгое время. Осмотр ловушек осуществлялся спустя каждые 6 часов «через воду». Этим способом ловли пользовались в основном бедняки, не имевшие средств на более эффективные и современные средства ловли. По мнению Н.Н.Гуриной, лабиринты могли символизировать именно такой или очень близкий ему способ лова.
В пользу этого говорит ориентация выходов лабиринтов на берег, подобно мережам -«убежицам».
На острове Большой Соловецкий небольшой полуостров с лабиринтами отделяет каменная перемычка.
Два лабиринта на острове Большой Заяцкий соединены друг с другом каменной перемычкой, что, считает H.H.Гурина, напоминает стены «убегов».
И наконец, среди лабиринтов Большого Заяцкого острова обнаружена каменная фигура, по форме напоминающая рыболовный снаряд типа «вентеря» или «морды».
В конечном счете лабиринты Беломорья связаны с промысловой магией, целью которой было обеспечить удачу в морском промысле.
По существу Н.Н.Гурина утверждает, что тайна лабиринтов безусловно связана с основным занятием первобытных людей Беломорья - рыболовством. Однако сооружение лабиринтов, по её мнению, полностью лежит в плоскости магических верований рыболовов.

По мнению карельского краеведа И.М.Мулло, лабиринты - это лишь планы рыболовных ловушек. Ловушки с такими сложными, извилистыми ходами использовались для лова крупной и норовистой рыбы - семги и кумжи.
Первобытному рыбаку для существования нужны были надёжные орудия лова, а не их символы для магических манипуляций. Для того, чтобы соорудить в опредёленном месте сложное орудие лова, он должен был в мыслях иметь представление о нём, иметь его план. И он наглядно создал этот план теми средствами, которыми располагал, и там, где производил лов рыбы.
Лабиринты, следовательно, имели непосредственное отношение к рыболовству и практическое значение для первобытного рыболова. Они как бы являются памятниками трудовой деятельности первобытных людей...

Правда, в дальнейшем ни Н.Н.Гурина, ни И.М.Мулло не могли объяснить, почему требовалось делать такое количество гигантских "моделей", а когда такие же лабиринты стали находить в глубине Кольского полуострова, даже самым упорным сторонникам "производственного характера" этих сооружений пришлось отказаться от этой теории.

Новую гипотезу, что каменный лабиринт может быть жертвенником, выдвинул А.А.Куратов, который следом за Н.Н.Виноградовым занялся изучением этих памятников русского Севера. Раскопав одну из каменных куч в кольце лабиринтов на Большом Заяцком острове, Куратов обнаружил под ней еще не до конца истлевший обломок обожжённой человеческой кости, и несколько отщепов кварца, явно вышедших из рук человека.
Отсюда он предположил, что лабиринты являлись родовыми святилищами, где древние погребали умерших, совершали магические обряды умножения добычи, инициации и т.п.
"Находка Куратова не просто утверждала, что каменные кучи около лабиринтов - остатки древних захоронений; она помещала весь комплекс этих сооружений в соответствующую историко-культурную "нишу", связывая его с так называемой "культурой арктического неолита", стоянки которой были известны археологам примерно на той же территории, что и лабиринты, в том числе и на Соловецких островах, примерно в V-I тысячелетиях до нашей эры". Это, по его мнению, подтверждало и нахождение ряда лабиринтов на Мурманском побережье Кольского полуострова рядом со стойбищами людей "арктического неолита", открытыми еще Н.Н.Гуриной.

Подобное предположение для северных лабиринтов высказывал и известный русский этнограф В.П.Кабо, который исследовал назначение лабиринтов у аборигенов Австралии. Изображения лабиринтов на камнях, деревьях, земле были связаны у аборигенов Австралии с представлениями о «нижнем мире». Около них совершались обряды умножения добычи, инициации и другие культовые действия. Действительно, назначение лабиринтов трудно определённо связать с какой-либо одной идеей.

Московский историк и археолог А.Никитин также считает, что скорее всего следует признать культовое назначение лабиринтов, использование их в каких-то магических целях, поскольку поблизости от сооружений нередко встречаются древние погребения. По его мнению, лабиринты являют собой алтари, на которых древние жрецы совершали обряды, и одновременно они служили входами в подземное "царство мертвых".

А.Я. Мартынов также подчеркнул неслучайность выбора Соловецких островов в качестве места родовых и племенных погребений, указав, что он связан с представлениями древнего беломорского населения о потустороннем мире и самой смерти. Удаление тела за морскую преграду, его сожжение, закладка останков каменной курганной насыпью совершались с одной целью: обеспечить невозвращение умершего или его души из потустороннего мира. Одновременно А.Я. Мартынов расширил функциональное назначение лабиринтов, предположив, что на некоторых из них шло отправление обрядов поклонения солнечному божеству.

Признавая в целом подход предшественников к решению проблемы назначения северных, и в частности соловецких, лабиринтов, В.А. Буров  заметил, что в утвердившейся концепции их семантики не достает одного, но чрезвычайно важного звена, точнее яркого штриха, который бы, с одной стороны, оживил, а с другой — скорректировал гипотезы Н.Н. Виноградова и А.Я. Мартынова

Для ответа на вопросы, какой внутренний смысл таят в себе каменные лабиринты, действительно ли они связаны с культом умерших, что означают каменные груды в их центре и окружающие их ленты каменных выкладок, он обратился как к структуре самих лабиринтов, так и к мифологии народов Севера. А прежде всего - проанализировал малейшие нюансы каменных кладок наиболее распространенных так называемых биспиральных подковообразных круглых лабиринтов классического типа, а затем поставил вопрос: какой образный ряд может стоять за всем этим? И взглянув на лабиринты с художественных позиций, первое, что отметил, - это клубок из двух свернувшихся змей.
А далее,  через связку с древним эпосом “Калевала”, заключил, что змея - это ярко выраженный символ зла и смерти.

И как итог работы:
1. Семантика каменных лабиринтов Русского Севера, прежде всего соловецких, получает объяснение через призму карело-финского эпоса “Калевала”. Выложенные из валунных камней спирали обозначали змей подземного царства смерти, а размещённые в центре сооружений каменные горки символизировали Мировую гору, в недрах которой, в представлении древних, находилось царство смерти. Змеи - существа, связанные с этим подземным миром мёртвых.
2. Изображения змей, представленные в виде линий, выложенных из камней, - это художественные образы, что позволяет отнести каменные лабиринты к произведениям первобытного искусства.
3. Лабиринты, имевшие четко выраженную солярную направленность (крестообразное пересечение двух линий), были связаны с культом солнца, его заточением в скалу, гору подземного царства, куда оно было спрятано злыми силами.
4. Высказано предположение, что крупнейший первобытный культовый центр Беломорья — Соловецкий архипелаг — выступал в роли эпической Страны Мертвых, описанной в “Калевале”. Лабиринты же служили дверьми в подземелья царства смерти Маналы-Туонелы.

Б.Ольсен предполагает, что лабиринт мог играть метафорическую роль в ритуалах, связанных с переходом от жизни к смерти. «Можно себе представить, что шаман входил в лабиринт, и это означало отделение смерти индивида от его жизни. Присутствие внутри лабиринта означало отделение от жизни на земле. Церемония заканчивалась тем, что шаман оставлял лабиринт как бы символизируя этим переход умершего в новую стадию». Но нужно заметить, что далеко не везде лабиринты сопровождаются захоронениями.
Б.Ольсен считает, что эти близлежащие памятники могут быть связаны и по аналогии с лабиринтами норвежского Финмарка датированы XII-XVI вв. Самые ранние изображения лабиринтов в виде петроглифов в Скандинавии датируются бронзовым веком - II тыс.до н.э.
К этой эпохе относятся и изображения лабиринтов на скалах в других частях Европы: Англии, Испании, на Кавказе.
Но как далеко в глубь уходит традиция строительства северных каменных лабиринтов, сказать трудно.
Большинство скандинавских памятников не могут быть датированы по высотным уровням ранее средних веков, хотя исследователи и допускают более древний возраст некоторых из лабиринтов. Остается пока неясным, была ли идея лабиринта в Фенноскандии заимствована извне или возникла в среде местного населения.

Е.Файдыш считает, что лабиринты, как наиболее распространённые в древности мегалитические «конструкции», играют чисто экологическую роль.
Согласно современной нелинейной физике и теории хаоса определенные геометрические формы играют очень большую роль в нашем мире, являются универсальным языком вселенной. Их можно встретить и в живой, и в неживой природе. Это и снежинки, и морозные узоры на стекле, разнообразные формы раковин, цветов растений. Причём, несмотря на невероятное разнообразие окружающего нас мира, базовый набор элементов таких естественных орнаментов достаточно невелик и встречается на всех уровнях организации нашей вселенной, от геометрической структуры молекул до формы галактик. Это спирали, звёзды, кресты, свастики и т.д. Эти же геометрические формы были хорошо известны и в древней мистической традиции. Это разнообразные мандалы и янтры, магические знаки и орнаменты.
Нетрудно увидеть, что они представляют собой особую разновидность мандалы. Возможно, одна из причин современного социального и экологического кризиса в том, что эта сеть лабиринтов почти разрушена. И задача - в том, чтобы понять, как работала эта древняя экологическая система, и восстановить её в обновлённом виде, опираясь на древние и современные технологии.

По мнению О.Е.Кодола  “…культовое (религиозное) назначение северных лабиринтов сегодня не оспаривается”. Он полагает, что лабиринты были центральными объектами проведения большинства обрядов, проводившихся на территории Большого Заяцкого острова. Большое количество лабиринтов, их схематика, размеры, ориентировка относительно сторон света может объясняться как "обрядовой специализацией" каждого отдельного лабиринта, так и временем его построения. А далее, уже как следствие, предполагает и схему движения верующих при проведении самого обряда: от жилых островов в сторону Большого Заяцкого острова, далее - северный мыс острова, у подножия горы Сопка (место высадки) – как начало проведения обряда.
По результатам биолокационных исследований лабиринтов О.Кодол сделал вывод, что неолитические объекты Большого Заяцкого острова представляют собой энергетические центры, оказывающее воздействие на психофизическое состояние испытуемых.

В.Дятлов: Исследователи бьются над разгадкой тайн "северных вавилонов". Согласно его гипотезе причудливые каменные лабиринты на Кольском полуострове не что иное, как один из древнейших на планете календарей.

До сего дня существовало несколько версий о предназначении лабиринтов. Например, член Русского географического общества В.Евтушенко убеждён, что наземные лабиринты - это чертежи искусственных нерестилищ для воспроизводства рыбных запасов. Если верить этой версии, то где-то поблизости под водой должны скрываться каменные нерестилища. Но, к сожалению, до сих пор ничего напоминающего их не найдено, хотя искали даже водолазы. Не могли лабиринты, как полагают некоторые исследователи, служить и опознавательными знаками, своего рода маяками, указывающими путешественникам путь к родным берегам, поскольку их нельзя было заметить издалека, как, например, "путные" кресты на скалах при входе в бухту. Путешественник мог видеть лабиринты, лишь приплыв в свою бухту, где ему уже не нужны были никакие указатели.

Автором новой версии о предназначении лабиринтов стал член Мурманского отделения астрономо-геодезического общества Л.Ершов.
Знак лабиринта легко можно сопоставить с библейской картиной Вселенной, как ее представляли жители древнего Вавилона, и попытаться таким образом расшифровать части лабиринта. По мнению Ершова, верхняя часть - небосвод, верхние небесные воды, падающие дождем, снегом с небес. Нижняя часть - воды земные, нижние, то есть океаны, моря, озера, реки. Эти нижние и верхние воды омывают землю - квадрат, который образуют прямые линии, проведенные между концами спиралей лабиринта. Сами же спирали являют собой пространство и время. Четыре конца спиралей - это четыре стихии, из которых состоит все сущее в этом мире, в европейской космогонической традиции это огонь, вода, воздух и земля. Две спирали - это две противоположности, приведенные в гармоническое равновесие: жизнь и смерть, творение и разрушение, ночь и день, тепло и холод. Крест в центре лабиринта - символ огня, Солнца. Если посчитать количество спиралей во всех лабиринтах, то оно будет равняться двенадцати, что может символизировать ход времени и счет его двенадцатью месяцами в каждом году. К тому же одно из дошедших до нас из глубины веков названий лабиринта - "Дороги великанов". Этими великанами исследователи считают Солнце и Луну.
Само название лабиринта - "Дороги великанов" - предполагает наличие в нем второго небесного великана - Луны. И действительно, спирали внутренней части лабиринта очень похожи на спирали наружные (солнечные), но как бы отражают их зеркально. "Я не сомневаюсь, - утверждает Л.Ершов, - что знак классического лабиринта строился не абстрактно, а как конкретное отражение движения Солнца и Луны, сам лабиринт имеет календарную символику, что в свою очередь является символом вечности циклов времени, символом вечности циклов жизни и смерти".

А.Жебраускас в своей  работе “Лабиринт как архетип культуры и метафора сознания” пишет: “Под лабиринтами напрасно искали погребения, потому что под камнями и в центре лабиринтов оказывалась или голая скала, или же нетронутый галечник. В их спиралях хотели найти остатки костей, черепки от древней посуды или каменные орудия труда, которые могли бы указать на время их создания и на типичный облик материальной культуры их строителей. Но каменные спирали были в полном смысле слова пусты”.
И, по автору, карта-диаграмма своей жизни  представляется человеку лабиринтом. Он возникает лишь в мнемоническом образе. Лабиринт не очевиден, возможно, именно потому, что в качестве ментальной структуры, архетипа, всегда присутствует в людском сознании. Осознание лабиринта - это самосознание эпохи.
А метаморфозы лабиринта отражают объективные культурные процессы, поэтому рассматривать лабиринт следует именно с позиций культурологии.
Вначале лабиринты имели функцию "каналов связи" с загробным (подземным) миром и использовались при погребальном обряде и ритуалах инициации.
А вот прохождение по самому лабиринту способствовало медитативному погружению, спуску в собственное подсознание, где была необходима встреча с "тенью" (Минотавром). Центр лабиринта здесь - вектор, направленный вниз.
Начиная со Средних веков, лабиринт уже переходит в идеальный план, осмысляется как метафора сложного пути человека в мире. Искусственно удлинённый путь в лабиринте - непременное условие для достижения центра (возвращение в некогда утраченный рай). Вектор здесь направлен вверх - к Богу. Вертикаль.
Позднее лабиринт утрачивает центр, символизируя "тропу блужданий" в мире, где у человека появляется выбор, куда идти, но зато появляется множество тупиков. Вектор тот же, что и в Средневековье, но человек уже не стремится к Богу, погружаясь в многообразие мира дольнего. Появляется самодостаточность сложной топографии, децентрализация, устремленность к выходу.
Укоренённый в сознании человека архетип заставляет человека усматривать лабиринт всюду, даже в причинно-следственном разветвлении собственной жизни.

К.П.Рево разобрал один из понойских лабиринтов и обнаружил между камнями лишь слой «пустой» земли толщиной до полуаршина.
Столь же безрезультатны были и раскопки А.Я.Брюсова – в отношении одного из лабиринтов на острове Большой Заяцкий.

Еще в 1592 г. русские дипломаты Г.Б.Васильчиков и С.Г.Звенигородский писали с северной окраины России: «А в Веренге, на побоище немецком...на славу свою принесши с берегу камень в вышину от земли есть и нынче больше сажени, а около него подале выкладено каменьем как бы городовой оклад в 12 стен, а назван был у него тот оклад Вавилоном...» Это, вероятно, первое упоминание о памятниках неизвестной ранее культуры, явившихся еще одной вариацией идеи лабиринта.

Имеется и несколько народных преданий, объясняющих происхождение лабиринтов в отдельных местах.
Каменные лабиринты издревле почитались как указатели на близость иных пространств и измерений. Предания и легенды северных народов связывали каменные спирали с существованием сказочных народов: эльфами, феями, гномами и подобными им жителями "подземного мира". Более того, именно лабиринты в легендах и сказаниях указываются как "входы" и "выходы" в подземное, потустороннее царство, открывающиеся лишь тем, кто знает магический ключ к этой, образно говоря, потайной двери. Обрядовые церемонии, проводимые внутри и вблизи этих каменных святилищ, позволяли совершать опыты с измененными состояниями сознания и исследовать потусторонний мир духов - источник просветления и силы.

Наиболее раннее из них записано князьями Звенигородским и Васильчиковым в ожидании переговоров со шведами в 1552 году. По преданию, два больших лабиринта у г. Колы сооружены королем Валитом или Валентом, посаженником Великого Новгорода, разбившим мурман и норвежцев. «И тот камень, что на Варенге, и по сей день слывет Валитов камень». Такой же оклад был сооружен Валитом и на месте г. Колы, но он «завален, когда острог делали», т. е. в конце XVI века.

У населения Кандалакши также существует предание о возникновении местного лабиринта. Его относят ко времени Пугачева. «А почему же здесь у вас вавилон? А вот для примера, чтобы видно было ... Положили, когда пугач ещё был, до воли, - бежали сюда разные люди, после, как Пугача поймали, они и выклали».

Возникновение лабиринтов на Соловецких островах связывают и с Петром Великим. Первое упоминание о таком событии встречается у архимандрита Досифея, составившего описание монастыря: «На острове Заяцком, близ коего стоял Российский флот, повелено было Государем соорудить деревянную церковь во имя святого апостола Андрея ... Также неподалеку от этой церкви был выкладен на земле в два ряда булыжных камней вавилон, или лабиринт, который и поныне виден».

/www.slavruss.narod.ru/

Глава 2. Характеристика лабиринтов Беломорья

Северный берег Кольского полуострова 

·    в устье Колы лабиринт был разрушен ещё в 1565 г. - при постройке Кольского острога; г.Кола является административным центром Кольского района Мурманской области. Расположен в 12 км от Мурманска при слиянии рек Кола и Тулома, близ их впадения в Кольский залив (бухта, губа, р. Вящина).
По преданию, два больших лабиринта у г.Колы сооружены королем Валитом или Валентом, посаженником Великого Новгорода, разбившим мурман и норвежцев.
По документам истории город ведёт своё начало с 1517г. В XV-XVII вв. Кола – отправной пункт морских плаваний на промысел к островам Шпицберген (Грумант) и Новая Земля, а также торговый центр региона. В 1854 году город был полностью сожжён и разрушен англичанами.

·    на р. Воронья (север полуострова) – описание лабиринта не найдено;

·    на р. Харловка (север полуострова) – описание лабиринта не найдено.

Терский берег Кольского полуострова

·    в устье  р. Поной (бухта Варзина -2), Понойский лабиринт - самый большой из лабиринтов Мурманской области его диаметр около 20 метров.

·    в устье  р. Варзуга (юг полуострова) – лабиринт.
Село Варзуга - самое старое из существующих русских поселений в Мурманской области, известно с 1466-1471 года. Корельский погост является, пожалуй, самым ранним из известных постоянных селений на Кольской земле. В соответствие с названием его первыми жителями и охранниками новгородских угодий были корелы (карелы), которых к началу XVI в. сменили русские. В 1419 г. погост был разорён мурманами (викингами), пришедшими на шняках.

·    Умбский лабиринт представляет собой выложенные кругами каменные спирали с наружным диаметром 12–15 метров, образующие замысловатый, запутанный рисунок проходов. Центральный вход размещён на противоположной от моря стороне. Расположен на мысе Аннин крест, находящемся в 13 км к западу от Умбы. Он - один из трёх, сохранившихся на территории Кольского полуострова (в настоящее время описаны Понойский, Кандалакшский и Умбский лабиринты). Первое упоминание о селе Умба  относится к 1466 г.
 

·    Кандалакшинский лабиринт - сооружение из небольших валунов, выложенных спиралью, находится близ г.Кандалакша, в 4 км к востоку от города на склоне “Малая Питкуль”, на полуострове, вдающемся в Белое море, в 2 км от берега).

Карелия

·    Керетский лабиринт – находится в 20 километрах севернее рабочего поселка Кереть, на южной стороне полуострова Красная Луда, глубоко вдающегося в Чупинский залив с запада на восток.
Вход в Керетский лабиринт устроен с запада, то есть со стороны материка. Он расположен на ровной площадке на высоте 2-2,5 м над уровнем моря, имеет форму почти правильного круга. Но, вот диаметры лабиринта по разным источникам разнятся: и  10,5 - 12 м, и  8,6 х 9,5 м, и   9,4-10,4 м. Длина внешней окружности лабиринта приближается к 29 м, а внутренних ходов - к 160 м. Ширина ходов – в 10 - 15 сантиметров. В центре лабиринта располагается куча из камней, а стены образуют дугообразный, петляющий ход. 

·    в устье  р. Поньгомы – севернее Кеми  (лабиринт разобран)
·    у реки Кеми – западнее Соловков
О существовании лабиринта в устье реки Кеми упоминает Н.Н.Гурина в статье 'Каменные лабиринты Беломорья', опубликованной в журнале 'Советская археология' № 8 за 1948 год. Точное место расположения неизвестно.

·    о. Олешин в архипелаге Кузова - выявлены два лабиринта.
Один из них – малый - сохранился плохо, среди плотного дерна прослеживаются только внешние его стенки диаметрами 6,3 и 5 м и сам вход. Расположен в 150 м восточнее кромки юго-западного берега о.Олешин. Высота распо­ложения над уровнем воды — около 50 м.

В 1,4 м от него находится второй (большой) лабиринт прекрасной сохранности с четко различимыми очертаниями всей схемы и слагающих ее камней. Овальная в плане выкладка имеет диаметры 9,4 и 11,6 м. Длина внешней стенки приближается к 34 м, внутренних ходов - к 180 м. Посреди лабиринта имеется куча камней с вертикально поставленным продолговатым валуном в центре.
Устройство большого лабиринта на о.Олешин и лабиринта на Красной Луде одинаково.В его основе лежат две спирали, развернутые во внутреннюю и внешнюю подковы. При этом радиальная и круговая стенки пересекаются, что лишает конструкцию выхода.

Да, эти камин многое помнят...

Из книги "Соловецкий Монастырь":
"Памятники неолита на острове датируются третьим-вторым тысячелетиеми до нашей эры и представлены лабиринтами, искусственными нагромождениями камней, курганами и каменными выкладками в виде "оградки", "пирамиды", "креста" и другими. Особенно много их на склонах невысокой Сигнальной горы. Здесь 14 лабиринтов, более 600 курганов, два дольмена и другие древнейшие сооружения. Наибольший интерес среди них представляют загадочные лабиринты - невысокие сприралевидные каменные выкладки круглой или овальной формы, с диаметром от 3 до 20 метров".
Как правило, лабиринты имеют вход и выход в одном месте, так что, следуя в одном направлении, можно дойти до центра, а затем, не переступая через каменный барьер, вернуться туда откуда вошёл. Изучавшие лабиринты учёные по-разному отвечали на вопрос об их назначении. Современные исследователи северного неолита А.А.Куратов и А.Я.Мартынов установили, что входы в лабиринты имеют различную пространственную ориентацию и почти всегда соседствуют с каменными курганами, дольменами и т.п.
Каменные курганы представляют собой искусственные валунные насыпи полукруглой или полуовальной формы небольших размеров и высотой около метра. При разборке некоторых из них были обнаружены остатки древних языческих захоронений
Научные исследователи позволили предположить, что в этих местах также были языческие капища.
Не менее сложным для науке оказался вопрос об этнической принадлежности народов, посещавших острова Соловецкого архипелага в те давние времена. Лишь недавно, после обнаружения на Малом Заяцком острове кремнёвой фигурки тюленя, удалось подтвердить принадлежность этой культуры протосаамским племенам, жившим на побережье Белого Моря. Судя по всему, во времена, когда они заплывали на острова, климатические и геологические условия были другие: климат был значительно теплее а уровень моря намного выше.

В 2003-ем году мне посчастливилось побывать в гостях у Александра Мартынова, живущего и работающего на Соловках с 1978 года, а в этом году я купил его книгу "Древними тропами Соловецких островов", изданную в этом году и посвящённую проблематике древних и средневековых археологических памятников Соловков - стоянок эпох феодального мезолита, неолита, и раннего металла, святилищ и каменных лабиринтов, саамских сейдов и могильников. Издательство "Русский Север", 2006. Весьма и весьма советую". (Алексей Будовский. Отчёт о поездке на Соловки в Сентябре 2006. Часть 8. "Большой Заяцкий Остров" Глава 2. "Лабиринты". "Краткая историческая справка и рассказ о посещении острова в 1999-ом году". На правах рукописи. LiveJournal. New York, USA. 2006)

Две соловецкие змеи

"Для ответа на вопросы, какой внутренний смысл таят в себе каменные лабиринты, действительно ли они связаны с культом умерших, что означают каменные груды в их центре и окружающие их ленты каменных выкладок, важно еще раз обратиться как к структуре самих лабиринтов, так и к мифологии народов Севера. Прежде всего важно проанализировать малейшие нюансы каменных кладок наиболее распространенных так называемых биспиральных подковообразных круглых лабиринтов классического типа, а затем поставить вопрос: какой образный ряд может стоять за всем этим?"

Пять основных особенностей формы кладок лабиринтов:

"1. Основной элемент лабиринта - спираль, сложенная чаще всего из одиночных валунных камней в длинный ряд.
2. На протяжении всей своей длины спираль на отдельных участках имеет расширение и утолщение в виде каменной кучи округло-овальной формы. По концам спиралей также заметны утолщения, конструктивно обозначенные кучками камней или более крупными камнями.
3. Одиночную спираль укладывали в виде раскручивающейся из центра линии.
4. Укладка двух вписанных одна в другую спиралей имеет вид переплетенного клубка.
5. В центре лабиринтов размещено скопление камней в виде горки (горка в центре Большого Соловецкого лабиринта была разрушена и на приводимом рисунке в работе Н.Н. Виноградова не обозначена).
Если оставить в стороне традиционный сухой "конструктивистский" подход и взглянуть на лабиринты с художественных позиций, первое, что мы можем увидеть в схеме лабиринта, - это клубок из двух свернувшихся змей. Особенно четко и выразительно образы змей с продольно удлиненными головами и округло оформленными хвостами представлены в Большом Соловецком лабиринте, взятом нами в качестве примера.

Опыт 1. Выбор таблицы размерностей

Так как опыты проводятся не с каменными, а бумажными макетными структурами, нужно было убедиться в правильности предположений – работать нужно с размерностями по СКЧ, т.е. по 2-й таблице.
Был выбран лабиринт с конфигурацией, изображённой на смежном рисунке. По таблице 2 его диаметр = 13,5 м, а по табл.3 – 12,06 м.
В масштабе 1:26 были распечатаны макеты излучателей, с размерами 210,93мм и 188,43мм соответственно, и в масштабе 1:28 – макеты приёмников с размерами 52,73мм и 47,1мм.
Излучатели укладывались на горизонтальную моноцветную поверхность, а приёмники – подвешивались на нити с тем, чтобы их поверхность также находилась в горизонтальной плоскости. При этом соблюдалась односторонняя направленность изображений.
Опыт показал отсутствие взаимной реакции макетной пары, выполненной по размерам табл.3.
В то же время в другой паре наблюдалась маятниковая раскачка приёмника как “грузика” с одновременным стремлением его к развороту.
Длина нити при опытах составляла ~ 15-18 см. Оптимальное положение приёмника находилось опытной подборкой, когда амплитуда раскачки маятника становилась заметно максимальной,  и составляло ~ 5 см над плоскостью излучателя и удалении от его внешней спирали до 15-20 см.
Выводы: в будущих опытах с бумажными макетными носителями необходимо пользоваться данными табл.2. Табл.3 должна применяться только при реальных измерениях на местности либо использовании каменных макетных структур.

Опыт 2. Измерение излучения, определение диаграммы направленности
Использовалась предыдущая пара с размерами излучателя - 210,93 мм и приёмника – 52,73 мм. Реакция приёмника определялась по возникновению его маятниковой раскачки. Линия раскачки – всегда была направлена в сторону центра излучателя. Сам приёмник осуществлял крутильные колебания на нити, при этом его устьевый вход располагался посередине угла кручения и был направлен в ту же сторону.
Колебания приёмника происходили независимо от его азимутального положения к излучателю. Направление раскачки маятника можно было определить с точностью до 5 град., а разворот приёмника позволял лишь качественно уточнить положение излучателя на том или ином конце линии раскачки.
Колебания маятника возникали не сразу же после установки пары, а с некоторым запаздыванием (1-2 мин.), похожее как бы на запоминание информации или накопление энергии.
Выводы: для реального нахождения направления на маяк судоводитель использовал маятниковую картушку с наложенным на неё масштабным изображением каменного лабиринта. При этом линия следования определялась положением линии раскачки маятника, а требуемый курс – уточнялся по угловому положению устья этой картушки. Курс следования мог быть определён в спокойных условиях волнения с точностью не хуже 5 градусов.
Реакция на сигнал фиксировалась как в плоскости  излучателя, так и в верхней полусфере пространства над ним.  Замеры излучения под плоскостью излучателя – не проводились.
 
Опыт 3. Проверка реакции на чужой излучатель

Использовалась разнородные элементы 2-х пар с размерами излучателя - 210,93 мм и приёмника – 52,73. Излучатель имел ту же конфигурацию, что и в предыдущих опытах, приёмник – вид, приведенный на смежном рисунке.
Результаты: реакция приёмника в разнородной паре отсутствовала.

Опыт 4. Совместная работа 2-х пар
Использовалась две пары с конфигурацией макетов, использовавшихся в опытах 1 и 3. Излучатели находились друг от друга на расстоянии 15 см.
Результаты: каждый приёмник, несмотря на одинаковые размеры одноимённых элементов пар, реагировал только на свой излучатель. Проверка на совместимость пар одной конфигурации, но различных размеров – не производилась.
Вывод: основным критерием, служившим основой выбора параметров будущего лабиринта был не размер, а конфигурация.

Опыт 5. Определение местонахождения судна
Использовалась 2 макетных пары предыдущего опыта. Излучатели располагались раздельно на большом листе бумаги, имитирующем карту водной акватории. Приёмники же поочерёдно помещались в одну точку с тем, чтобы между направлениями на маяки образовался острый угол. На подстилающей бумаге прочерчивались линии положения – линии маятниковой раскачки. Зная свой курс, в их пересечении и определялось место корабля.
Вывод: с помощью лабиринтной системы навигации возможно и определение места судна. Для этого дополнительно потребуется морская карта с нанесёнными на неё положениями лабиринтных маяков.
 
Опыт 6. Проверка моноспиральной пары
Использовалась моноспиральная конфигурация макета лабиринта с размерами излучателя - 210,93 мм и приёмника – 52,73. Их вид показан на  рисунке.

Результаты: какая-либо реакция приёмника в моноспиральной паре отсутствовала.
Кроме того, производилась проверка взаимной реакции между биспиральными и моноспиральными элементами с использованием конфигураций предыдущих опытов. Результат тот же – реакция отсутствовала.

Опыт 7. Включение-выключение лабиринта

Использовались 2 макетных пары: одна по параметрам модели, рисунок которой приведен в опыте 3, вторая – точно таких же размеров с конфигурацией, показанной на смежном рисунке. Обе модели построены на одной и той же схеме лабиринта с центральной кучкой камней. И эти камни осуществляют практическое замыкание 2-х спиралей лабиринта, образуя появление тупикового пути.
Существовало предположение, что с помощью этой перемычки осуществлялось оперативное включение-выключение навигационного маяка. А подтвердить или опровергнуть догадку должен был только опыт.
Результаты: В макетной паре “Выключено”, показанной на смежном рисунке, реакция приёмника отсутствовала. В макетной паре “Включено” (опыт 3), реакция была зафиксирована ранее. Реакции приёмников в парах смешанной конфигурации также не наблюдалось.
Вывод: для оперативного управления активностью навигационных маяков достаточно было установить или снять каменную перемычку между спиралями лабиринта.

Использование лабиринтной системы навигации на морских путях Беломорья (вариант)

Рада, что тема заинтересовала вновь... Тогда в продолжение темы:

Лабиринт основные принципы гипотезы интерпретации Германн Керн

Определения

          В настоящее время у слова «лабиринт» существует три различных значения. Наиболее часто оно употребляется в качестве метафоры, когда имеется в виду сложная, неясная, неоднозначная ситуация. Слово «лабиринт» используется в этом переносном, фигуральном смысле начиная с эпохи поздней античности (III в. н. э.). Формирование этого значения можно возвести к понятию лабиринта-путаницы*, сооружения (постройки или живой изгороди) с извилистыми дорожками, большинство которых заводят человека в тупик. Именно данное понятие, заключенное в слове «лабиринт», прослеживается во многих письменных источниках начиная с III века до н. э., в которых лабиринт (в данном контексте имеется в виду лабиринт-путаница) используется как литературный мотив.
           Для сравнения, самое раннее изображение лабиринта-путаницы относится приблизительно к 1420 году н. э.. Любопытно отметить, что в отличие от литературных традиций, широко распространенных во времена античности и в Средние века, на всех изображениях лабиринтов вплоть до эпохи Возрождения показана только одна дорожка, и заблудиться в подобном лабиринте невозможно. Настоящее исследование посвящено лабиринту именно такого типа, лабиринту в его первоначальном и подлинном смысле (ил. 1). Эту, на первый взгляд простую, концепцию, начиная с античности, стало заслонять более сложное понятие «лабиринта-путаницы» (первоначально исключительно словесное построение). Эти два по сути различных понятия в течение довольно длительного времени не получали четкого толкования, что привело к неизбежному терминологическому конфликту, и лишь в XX веке на данную проблему обратили внимание 1.

                                   1. Лабиринт и «нить Ариадны»                   
Слева: лабиринт критского типа, состоящий из семи кругов. Справа: «нить Ариадны» — маршрут выхода из лабиринта.

          В качестве графического, линейного изображения лабиринт лучше всего описать в терминах формы. Его округлая или прямоугольная форма четко различима лишь при взгляде сверху, подобно общему плану любого здания. При таком подходе линии на рисунке обозначают стены лабиринта, а пространство между ними — это дорожка, легендарная «нить Ариадны». Стены сами по себе не имеют значения. Единственная их функция заключается в том, чтобы направлять, показывать, куда ведет дорожка, четко определять, так сказать в хореографическом смысле, заданные фигуры и направление движения. Начало дорожки — это вход в лабиринт сквозь отверстие в стене. Дорожка выведет к центру, предварительно пройдя особым образом через весь лабиринт. В отличие от лабиринта-путаницы, в собственно лабиринте дорожка одна, она не имеет ответвлений и не пересекается с другими ходами. Идущему не нужно делать выбор, дорожка неминуемо приведет его к своему концу, то есть к центру лабиринта. Таким образом, единственным тупиком в лабиринте является его центр. Достигнув этого места, человеку ничего не остается, как повернуть назад и выйти наружу тем же путем.
          В современной литературе лабиринт нередко путают с другими графическими формами. Термин «лабиринт» часто некорректно используют для обозначения, к примеру, спиралей, меандров** и концентрических кругов, у которых в большинстве случаев с лабиринтами общее только то, что они представляют собой некие линейные построения довольно сложного характера2.

-------------------------------
* Два английских термина — labyrinth и maze — переводятся на русский одинаково: «лабиринт». Ввиду существующих между ними принципиальных смысловых различий предлагается в качестве русского эквивалента для термина maze использовать выражение «лабиринт-путаница» (примеч. перев.).
** Меандр — геометрический орнамент в виде извилистой ленты, получивший название от малоазиатской реки Меандр (примеч. перев.).

Со спиралями (ил. 2) лабиринты объединяет то обстоятельство, что и в том и в другом случае дорожка имеет одно конкретное направление и лишена боковых ответвлений. Разница между ними состоит в том, что лабиринт практически полностью огорожен наружной стеной, а направление дорожки в нем постоянно изменяется, подчиняясь законам маятникового движения. Не менее важно разграничить лабиринты и меандры. Последние также основаны на «принципе извилистой дорожки», однако в отличие от лабиринтов в них нет внешней ограничительной стены, они не являются замкнутой формой и не имеют четко выраженного центра. Несмотря на все эти различия, считалось, что меандры, обнаруженные на аттических вазах V века (ил. 3) и на кносских монетах того же периода (ил. 4), символизируют лабиринты 3. Плоские меандры, то есть такие, в которых линии выстроены в строгой последовательности, отличаются от лабиринтов — так же как все узелки и плетенки — тем, что в них часто имеются пересекающиеся ходы. Поскольку в их состав входит не одна, но некоторое множество линий, движение в одном конкретном направлении (насколько можно это направление определить), заданное одной линией, исключает с точки зрения общей структуры все остальные направления. Узелки, состоящие всего лишь из одной линии, не имеют ни начала, ни конца и непрерывно очерчивают сами себя.

                               2                                    3                                                   4

        Общая черта всех этих фигур — спиралей, меандров и узелков — заключается в том, что их форма определяется позитивными пространственными элементами, а именно изгибами очерчивающих стен. В лабиринте же главной составляющей являются не линии, образующие стены, а негативное пространство хода, создаваемое благодаря этим линиям и задающее направление движения.
         Более того, определенные основополагающие принципы лабиринта можно проследить в концентрических кругах, особенно в тех, что обнаружены в средневековых рукописях и старинных церквах. Если бы в каждом круге имелось отверстие для входа, а дорожка между разделительными кругами была бы перегорожена топориками или полутопориками таким образом, чтобы идущему пришлось описать весь лабиринт, следуя непрямым путем, совершая маятниковые движения в противоположные стороны, тогда такие конструкции можно было бы назвать лабиринтами 4.

Этимология термина «лабиринт»

          Несмотря на многократные попытки выявить происхождение самого слова «лабиринт», его этимология до сегодняшнего дня остается неясной 8. Наиболее часто приводимая тождественность — «labyrinthos = дом двухстороннего топора (labrys) = Кносский дворец на Крите» — по целому ряду причин выявляет свою несостоятельность 9. С уверенностью можно утверждать лишь одно — суффикс -inthos был типичным суффиксом, образующим топонимы в том языке, с которым греки столкнулись в результате миграции (ок. 2000 до н. э.). По меньшей мере на основании этого суффикса можно установить, сколько времени данное слово уже существует. Анализ остальных частей слова позволяет сделать предположение, что оно каким-то таинственным образом, с определенными оговорками, связано с понятием «камень»10.

История понятия «лабиринт»

         Историю самого понятия «лабиринт» проследить несколько проще. Наиболее ранние литературные упоминания позволяют предположить, что слово «лабиринт» обозначало довольно крупную (каменную) постройку. Возможно, первое упоминание о лабиринте — это микенская глиняная табличка, обнаруженная в Кноссе и относящаяся приблизительно к 1400 году до н. э. На табличке содержится текст, написанный линейным письмом В (линейное письмо А и линейное письмо В — две разновидности алфавита, относящегося к бронзовому веку и обнаруженного на Крите и в Греции), переведенный следующим образом: «Одну амфору меда для всех богов, одну амфору меда владычице (?) Лабиринта»11. Несомненно, перед нами список подношений. «Владычица Лабиринта» (Ариадна?) 12является, по-видимому, богиней, а Лабиринт, очевидно, представляет собой некое сооружение. Вероятно, это место поклонения столь сильно отличалось от всех остальных храмов и святилищ, что о нем посчитали необходимым упомянуть особо. Возможно также, что это слово обозначало площадку, поле для танцев, на которое нанесена схема лабиринта, как можно видеть на глиняной табличке из Пилоса, датируемой приблизительно тем же периодом (ок. 1200 до н. э.).

        Следующее известное воспроизведение мотива лабиринта обнаружено в ныне утраченном творении архитектора Теодора, Герайоне, который он выстроил на острове Самосе в VI веке 13. В хвалебной песне в собственный адрес он уподобляет себя Дедалу, легендарному создателю лабиринта и отцу всех архитекторов. Еще один пример подобного рода обнаружен в тексте Геродота (V в. до н. э.), где упоминается «египетский лабиринт»14, и автор восхищается тем, с каким искусством создано это каменное сооружение. Ни в одном из этих источников не упоминаются лабиринты-путаницы, видимо, подобные конструкции в данный период вообще не связываются с понятием лабиринта. Равным образом «лабиринты» постоянно упоминаются в документах, относящихся к постройке храма Аполлона в Дидимах, начиная с III века до н. э. 15, тогда как описаний лабиринтов-путаниц там не обнаружено. На самом же деле здесь говорится о двух крытых лестничных проходах, вырезанных из камня и искусно разукрашенных орнаментом из меандров.

        Разумеется, эти ранние образцы речевого использования слова никоим образом не отражают самого содержания первоначального понятия лабиринта, ведь приведенные примеры взяты из греческих источников, а греки впервые встретились с новым для себя словом «labyrinthos» в результате миграции. Вполне возможно, что слово было заимствовано из минойских и/или восточных источников 16. О том, где первоначально располагался лабиринт на Крите, говорится у Гомера в описании танца в кносском лабиринте
(«Илиада». 18,591), а также в рассказе о критских приключениях Тесея. Не следует также забывать, что на Крите в эпоху Миноса, во времена греческих миграций, царила высокоразвитая средиземноморская культура, что давало многочисленные импульсы, способствовавшие распространению микенского образа жизни и развитию интеллектуальной среды.
         Нам неизвестно, как сложилась первоначальная концепция лабиринта, относящаяся, возможно, к эпохе Миноса. Во всяком случае она имела гораздо более конкретный смысл, нежели можно предположить, основываясь на вышеуказанных греческих источниках, поскольку определение «крупная (каменная) постройка» представляется значением производным и его метафорический характер выражен слабо. Вполне вероятно, что название некой постройки, создание которой приписывают Дедалу, стало со временем родовым понятием, так же как это произошло, например, с именем собственным «Цезарь», которое стало применяться для обозначения лица, облеченного высшей властью, как это явствует из немецкого слова «кайзер» и русского - «царь».
         Поскольку этимология слова неизвестна, а в наиболее ранних литературных упоминаниях проявляется лишь производное, вторичное значение, воссоздание оригинальной концепции — первоначального значения слова «лабиринт» — может быть достигнуто лишь неким окольным путем. Можно подробно изучать описания графических изображений или же сосредоточиться на исследовании танцев, которые во времена античности принято было обозначать как «танцы лабиринта». И если мы сумеем проследить единый источник, из которого развились как литературная, так и визуальная традиции и традиции танца, то такой источник можно будет считать архетипом лабиринта. Можно много рассуждать по поводу гипотезы, согласно которой идея лабиринта возникла впервые как обозначение группового танца. Во время этого танца цепочка исполнителей следовала по строго определенному пути, похожему на тот, что изображен на табличке из Пилоса, а также на петроглифах в Средиземноморском бассейне, датируемых бронзовым веком.
          Самым ранним убедительным доказательством значения слова «лабиринт» как такового является граффити в Помпеях, на котором само слово и рисунок лабиринта расположены рядом. Эта надпись относится приблизительно ко времени рождения Христа. Однако изображения лабиринта можно встретить и на кносских монетах V века до н. э. Очевидно, это как раз тот самый знаменитый лабиринт, который предположительно был расположен именно там. Поскольку существует доказательство того, что начиная с V века до н. э. термин «лабиринт» соотносился с графическим изображением, а о существовании как слова, так и физической реалии можно с уверенностью говорить применительно ко II тысячелетию до н. э., значит, если не будет доказано обратное, можно предполагать, что лабиринт назывался именно этим словом уже во II тысячелетии до н. э.

          Данная схема лабиринта выполняла хореографическую функцию — она предписывала последовательность и направление танцевальных движений. Наиболее раннее визуальное доказательство этого можно обнаружить на этрусской ойнохое из Тральятеллы (ок. 620 до н. э.), где изображается группа воинов, в танце выходящих из лабиринта. На лабиринте написано «Truia», что можно перевести как «арена» или «площадка для танцев». Во многих других древних источниках упоминается танец лабиринта 17.

         Все это говорит в пользу теории, согласно которой термин «лабиринт» первоначально обозначал танец и движения в этом танце подчинялись строгой графической схеме. Вышеупомянутые изображения — петроглифы и настенный рисунок — можно рассматривать как уменьшенные копии большой, которая представляла собой план, помогавший танцующим правильно исполнять сложные танцевальные движения на площадке. Более того, на танцевальном поле, «выделанном хитрым» Дедалом для Ариадны, согласно описаниям Гомера («Илиада». 18, 593), несомненно имелись указатели, возможно выложенные из мрамора, с их помощью танцующие в цепочке могли правильно двигаться во время своего танца в лабиринте, который также описывает Гомер. Такая сложноустроенная «сцена», которую, возможно, называли словом «лабиринт», вероятнее всего послужила источником второго, уже упоминавшегося выше значения слова «лабиринт» — «крупное (каменное) сооружение». Основываясь на совокупности литературных, визуальных и танцевальных традиций, мы можем теперь воссоздать первоначальное понятие «лабиринт»: это сложный групповой танец, предписывающий строгое исполнение определенных движений, значение которых будет рассмотрено ниже 18.

          Нам до сих пор неизвестно, каким образом слово, обозначающее довольно простую схему, линии в которой не пересекаются, стало синонимом слова «maze» (лабиринт-путаница). Наиболее вероятное объяснение заключается в том, что, самое позднее в эпоху эллинизма, люди перестали четко понимать разработанный маршрут и движения танца. Традиция, по-видимому, отмерла или же претерпела серьезные изменения, и схема танца стала казаться непонятной, сложной и запутанной, даже если танец исполнялся правильно. Сложность и запутанность скорее всего и должны были, по первоначальному замыслу, стать неотъемлемыми чертами танца. Когда настало такое время, что танец перестали понимать и исполнители, и зрители, запутанность усилилась еще больше. Можно предположить, что это произошло приблизительно во время рождения Христа, как это явствует из непоследовательностей, допущенных в описании старинной троянской игры у Вергилия 19. Такой танец с оружием, исполняемый пешими или конными танцорами, первоначально следовал схеме лабиринта, как это показано на рисунке ойнохои из Тральятеллы, тогда как движения, которые описывает Вергилий, сравнивая их с лабиринтом, не соответствуют данной схеме. Вполне вероятно, что разрушение традиций и утрата понимания концепции лабиринта произошли задолго до времени Вергилия.
         Если рассматривать непредсказуемую природу танца в лабиринте в свете вышеприведенной трактовки лабиринта (существовавшей уже во времена античности) как сложной, искусной, значительной структуры, то в результате мы получаем лабиринт-путаницу, расположенный внутри некой постройки. При объединении этих двух понятий, каждое из которых носит название «лабиринт», возникает третья концепция, у которой с первоначальной концепцией лабиринта общее только название.
         Изменение языкового использования слова, связанное с этой идеей, можно проследить по многочисленным ссылкам на «египетский лабиринт», который на самом деле не относился ни к одному из двух типов лабиринтов, а был мавзолеем фараона Аменемхета III, правившего с 1842 по 1797 год до н. э. В I веке до н. э., то есть в тот период, когда «лабиринты» в основном рассматривались как путаницы, считалось, что данная конструкция заключает в себе лабиринт-путаницу с весьма сложной системой ходов, хотя на самом деле это не соответствовало действительности. Постройки, которые до этого момента назывались «лабиринтами» (в соответствии со старой языковой практикой), стали теперь считаться лабиринтами-путаницами.

         Видимо, практика использования термина «лабиринт» в качестве синонима для обозначения сложного устройства здания лишь немногим старше, чем эти поздние эллинистические свидетельства. Даже в диалоге Платона «Евтидем» (29l b), созданном около 400 года до н. э., встречается слово «лабиринт» в метафорическом смысле: «...подобно заблудившимся в лабиринте, подумали было, что мы уже у самого выхода; и вдруг, оглянувшись назад, мы оказались как бы снова в самом начале пути, заново испытав нужду в том, с чего начинались наши искания»20. Метафора основывается на представлении о том, как человек двигается внутри классического лабиринта, где идущий возвращается по тому же пути и дорожка неизменно ведет его вокруг центрального тупика. Удивительно, насколько свободно использует Платон слово «лабиринт» как родовое понятие, не чувствуя никакой необходимости в дополнительных пояснениях. Новую концепцию лабиринта (т. е. лабиринта-путаницы) мы впервые находим у Каллимаха (III в. до н. э.) в его «Гимне к острову Делосу» (IV, 310-311)21, где он повествует о бегстве Тесея из извилистого лабиринта вместе с афинянами, предназначенными в качестве жертвы. Возможно, это значение существовало уже в V веке до н. э., если предположить, что неизвестный комментатор Гомера («Одиссея». XI, 322)22, самое раннее в эллинистическую эпоху, но более вероятно во времена Цезаря или Византийской империи, правильно процитировал афинского историка Фересида (V в.). Более вероятно, однако, что древний комментатор привнес в цитируемый текст, оригинал которого утерян, собственные акценты, основанные на современном ему понимании слова, и по этой причине говорил только о лабиринте-путанице. Такая точка зрения подтверждается еще и тем фактом, что Геродот имел весьма отличное представление о лабиринте (как и Фересид в своих трудах V в. до н. э.), в которое понятие путаницы даже не входило.
         Во всяком случае совершенно очевидно, что в позднюю, эллинистическую эпоху понятие «лабиринт» часто отождествляли с лабиринтом-путаницей. При этом структура, имеющая одно направление движения, также называлась «лабиринт». И таким образом мы получаем две наиболее важные формулировки концепции лабиринта, которые в последующие годы распались на множество других значений.

Толкования

        Самые интересные и наиболее сложные вопросы, касающиеся лабиринтов, относятся к сфере толкования их значений. Существующие источники чрезвычайно неудовлетворительны. Они противоречат друг другу практически по всем возможным поводам, а фундаментальные элементы либо опущены, либо их представление искажено вследствие определенной точки зрения, которую избирает для себя заинтересованная сторона. Кроме того, следует отметить, что мы имеем дело не только с символом из прошлого, но и с явлением, которое и сегодня сохраняет определенную значимость, а этот факт не может не влиять на наше видение исторических контекстов. А значит, следует принять методический подход. Если исторические и филологические соображения не позволяют составить полного представления о данной концепции, то этот пробел следует заполнить — аккуратно разграничивая отдельные категории — при помощи данных зрительного анализа, а также не-исторической, психологической аргументации. Это всегда следует иметь в виду при оценке приводимых ниже интерпретаций.

Инициации, смерть, подземный мир и возрождение

       Мне лабиринт представляется прежде всего воплощением (при этом совершенным) обряда инициации. Давайте повнимательнее посмотрим на форму лабиринта — это внутреннее пространство, отделенное от остального мира. Это пространство окружено внешней стеной, в которой имеется лишь одно небольшое отверстие для входа. Внутреннее пространство напоминает архитектурный план и кажется на первый взгляд ошеломляюще сложным. Чтобы понять форму лабиринта, а также чтобы решиться войти внутрь, требуется определенная степень зрелости. Если говорить о самой дорожке, то идущему человеку необходимо обладать хорошей физической координацией, а также социальной адаптивностью (что требуется и в хороводе)37. Прежде чем вступить в лабиринт, человек преодолевает целый ряд препятствий, и способным их преодолеть оказывается лишь тот, кто уже достиг зрелости. Когда вход остается позади, человеку открывается «принцип извилистой дорожки». Внутреннее пространство заполнено максимально возможным количеством поворотов — что означает огромную потерю времени, а также физическую усталость человека на пути к цели, то есть к центру. Несколько раз человек приближается к цели только затем, чтобы дорожка вновь отвела его в противоположную сторону, и это вызывает большое психологическое напряжение. А поскольку на пути к центру идущий лишен возможности выбора, тот, кто в состоянии вынести это психологическое напряжение, непременно достигнет цели. В этом — символическое отображение необходимости следовать законам природы, отрицающее роль субъективного, произвольного подхода. Достигнув центра, человек остается в полном одиночестве, наедине с самим собой, с божественным принципом, с Минотавром или же с чем-то другим, чем может быть наполнено содержание понятия «центр»38. В любом случае центр — это такое место, где человеку дается возможность обнаружить нечто настолько важное и значительное, что это открытие требует кардинальной смены направления движения. Чтобы выйти из лабиринта, человек должен повернуться и возвращаться назад по своим же следам. Поворот на 180 градусов означает не что иное, как наибольшее возможное отступление от собственного прошлого. И все же не следует рассматривать возвращение как обычное отрицание, отмену уже совершенного похода к центру. Это толкование могло бы иметь место, если бы мы расценивали обратный путь в том же плане, что и дорогу к центру. Между этими двумя дорогами, однако, лежит ключевой, основополагающий опыт. И поэтому поворот в противоположную сторону — это не просто отрицание предшествующего опыта, это еще и новое начало. Человек, выходящий из лабиринта, совсем не тот, кто входил в этот лабиринт, — это человек, переродившийся для нового этапа, нового уровня существования. Именно в центре лабиринта происходит смерть и новое рождение.

       Смерть и возрождение символизируют переход от одной формы существования к другой, непременно более высокой, и одним из наиболее важных обрядов, символизирующих этот переход 39, является обряд инициации, в котором «все церемонии и устные инструкции, предназначенные новообращенному, направлены главным образом на то, чтобы изменить его или ее религиозную или общественную жизнь»40. Основным примером может служить обряд достижения половой зрелости, благодаря которому человек получает доступ в определенную возрастную группу взрослых людей, достигших сексуальной или общественной зрелости. Перед рукоположением в сан священника и во время приготовления к коронации также проводятся церемонии посвящения в тайные общества. Обряд крещения у христиан до сих пор включает определенные элементы инициации, хотя в нем и нет испытаний на выносливость, на силу или же других подобных проверок, призванных доказать, что новообращенный способен вынести тяготы своего нового состояния. Смерть в ритуалах означает конец жизненного пути человека, после чего новообращенный рождается для иного существования. Это значение лабиринта находит свое отражение и в его извилистой форме, в постоянной смене направлений слева (направление, противоположное движению солнца, т. е. движение к смерти) направо (направление движения солнца, т. е. к жизни41.

          Кроме того, в лабиринте человек оказывается в окружении, в изоляции, он оторван от привычной среды существования. Для него привычное окружение как бы «умирает». Назад пути нет, только неизбежная дорога вперед и обязательный поворот в обратную сторону, когда идущий достигнет центра. Дорога, ведущая из прошлой жизни к одиночеству, — это дорога смерти. И не случайно некоторые из ранних лабиринтов — петроглифы бронзового века — связаны либо с захоронениями, либо с шахтами, то есть с местом, откуда человек ступает на опасный путь, ведущий назад, в утробу Матери-Земли, «владычицы подземного мира».
         Возвращение в утробу, отход к эмбриональному состоянию, выбрасывание наружу через сковывающие движения повороты и изгибы и повторное возвращение к узкому входу — данная интерпретация, символизирующая рождение, непосредственно связана с тем, что дорожка лабиринта узкая и извилистая. И не случайно лабиринт ассоциируется с изгибами внутренностей42. Понятно теперь, почему в Индии лабиринты наделяли волшебной силой, облегчающей деторождение (ил. 627—629)43, а для индейцев хопи они символизировали рождение и реинкарнацию 44.

       
ил. 627—629

Леонардо да Винчи Продольный разрез совокупляющихся тел. Анатомический рисунок, 1494

         Инициации означают символическую смерть и новое рождение. Однако физическая смерть тоже может рассматриваться как изменение, трансформация прежнего состояния и переход к новой жизни. И соответственно дорожка лабиринта являет собой путь в подземный мир, возврат к Матери-Земле, что связано с обещанием возрождения 45. Путь внутрь лабиринта представляет собой путь к чреву земли, к viscera terrae 46. Мне представляется, что именно здесь следует искать один из каналов, по которым представления, возникшие в эпоху пещерных культов, были переданы более поздним поколениям и, претерпев соответствующие изменения, трансформировались в концепцию лабиринта.
           В свете того, что лабиринт тесным образом ассоциируется со смертью и возрождением, представляется возможным предположить, что римская троянская игра, известная также под названием «поход в троянский лабиринт», служила для торжественного осуществления двух функций — основание (т. е. рождение) города и погребальные церемонии 47. Изображение портала храма Аполлона в Кумах, предположительно выполненное рукой Дедала 48, также подтверждает эту мысль: именно в Кумах открывается огромный грот, ущелье — вагинальное отверстие Матери-Земли, а также вход в Гадес. Следовательно, если лабиринт символизирует смерть и возрождение, как это описано выше, то можно ожидать, что лабиринты будут встречаться лишь в тех культурах, для которых характерна вера в жизнь после смерти.

Священная свадьба?

          Мы только что обсудили представление о лабиринте как о чреве и способе «проникновения в утробу Матери-Земли». Если рассматривать данную идею в несколько менее метафорическом плане, вполне оправданным могли бы показаться явные сексуальные коннотации, с которыми ассоциируется проникновение в органоподобное целое лабиринта, а также узость и сама форма его дорожки. Возможно ли, чтобы с лабиринтом ассоциировалось еще и первичное рождение? Существует несколько примеров, подтверждающих данное предположение: на этрусской ойнохое из Тральятеллы изображены две сношающиеся пары, чья непосредственная близость к лабиринту позволяет высказать предположение, что они тесно связаны с ним определенными смысловыми ассоциациями или же они тот ключ, благодаря которому становится понятно, где именно происходит действие. Клара Галлини49 совершенно правильно трактовала данную сцену как «священную свадьбу» Тесея и Ариадны, состоявшуюся после испытаний странствованием по лабиринту 50. Считалось, что подобные обряды способствуют плодоношению полей, поскольку в них воспроизводится космическая иерогамия — порождающий жизнь союз (Отца) Небес и (Матери) Земли 51. Согласно майским традициям стран Северной Европы, соединение пары на недавно засеянном поле должно магическим образом облегчить возрождение природы52. Это же представление лежит в основе «троянских городов» в странах Северной Европы, известных также под названием «девичьи танцы». Во время такого танца девушка 53скрывается в лабиринте, где мужчина настигает ее и овладевает ею 54.

        Естественно, проблематичной представляется попытка проследить историю этих сравнительно недавних примеров, возвести их к более ранним образцам. Кажется, однако, вполне оправданным предположить, что на ойнохое из Тральятеллы изображены вовсе не события частной жизни этих людей. Они показаны на открытом пространстве, аналогично официальному ритуалу троянской игры, а большое число пар. позволяет предположить, что изображаемое действие было широко распространенным обрядом 55.

         Есть еще одно соображение, которое непременно следует принять во внимание в связи с данной точкой зрения — доказать которую непросто, — что лабиринт являлся местом проведения магических обрядов, нацеленных на плодородие, — идея, затрагивающая также вопросы происхождения самой схемы лабиринта. Я имею в виду соотношение между практически повсеместно встречающимися чашевидными знаками и лабиринтами. В этих петроглифах периода неолита или бронзового века (концентрические окружности, разделенные одним или несколькими радиусами) определенную эмбриональную форму различали Эрнст Краузе 56, Мориц Гернез и Освальд Менгин 57. Однако попытка Краузе вывести схему лабиринта непосредственно из чашевидных знаков представляется неубедительной — она надуманна и не предлагает мотивации, необходимости, которая бы могла явиться стимулом, движущей силой для подобного эволюционирования. К тому же порядок расположения окружностей не соответствует расположению окружностей в лабиринте критского типа. Чтобы рассматривать чашевидные изображения (о значении которых можно пока лишь догадываться)58 как архетип лабиринта, сначала придется доказать, что существовали некие факторы культуры, влияющие как на форму, так и на содержание, благодаря которым чашевидные знаки смогли развиться в лабиринт. Это весьма существенное соображение ввиду того обстоятельства, что петроглифов-лабиринтов значительно меньше, чем выдолбленных в камне изображений чашевидных знаков, которым тоже приписываются сексуальные коннотации. Возможные связи между этими явлениями до сих пор остаются нерешенным вопросом. В надежде вызвать интерес к дальнейшим исследованиям мне хотелось бы указать на удивительную схожесть, которая наблюдается между нитью Ариадны в лабиринте на Крите (ил. 1) и чашевидным изображением в камне на иллюстрации 14, относящимся, предположительно, к периоду неолита. В формах этих двух изображений проявляется определенное сходство с неолитическими сооружениями в Стоунхендже (ил. 15), которые, ввиду их астрономической ориентации, совершенно правильно интерпретируются как место космической свадьбы Отца-Солнца и Матери-Земли 59. Таким образом, можно предположить, что подобные идеи вполне могли быть связаны с лабиринтами. Тот факт, что для хопи лабиринты были исключительно местом проведения космических свадеб между Отцом-Солнцем и Матерью-Землей, представляется мне достаточным подтверждением этих предположений (всестороннее исследование которых до сих пор не проведено).

Ил. 14-15

Более того, традиции майских праздников можно проследить в так называемых лабиринтах любви, популярных в 1550—1650-е годы, в которых, с одной стороны, отражается магическая идея плодородия, а с другой — разворачиваются эротические «хитросплетения» (благодаря тому, что идею лабиринта как такового вытесняет понятие лабиринта-путаницы).

          Как уже упоминалось, при закладке города (если верить Вергилию) проводилась римская троянская игра с характерными для нее извилистыми дорожками лабиринта. Если говорить более конкретно, эта игра проводилась в тот период, когда возводились городские стены — очевидный акт разделения внутреннего и внешнего пространства, а также, в некотором смысле, рождение, в данном случае — рождение сообщества. Здесь мы имеем дело с процессом отделения, самооткрытия и самоопределения, но теперь этот процесс больше не ограничивается рамками индивидуального, а охватывает более широкую категорию — коллективное. Существовало верование, что если во время возведения стен люди будут ездить по извилистой дорожке лабиринта, то защитная мощь городских укреплений волшебным образом возрастет. Насколько важной представлялась данная идея римлянам, можно судить по тому факту, что почти все римские мозаичные лабиринты (графические варианты троянской игры) изображают укрепленный город и их часто помещали у входа в дом, чтобы ограждать жилище от злых сил.

           Идея о волшебных защитных силах находит, например, свое выражение и в индийских рисунках, которые наносились у порога дома, и в том, что на севере Франции 61лабиринты размещались у западных порталов церквей, и в выполнении лабиринтом функции амулета, в изображении боевого порядка войск и в татуировках. Вальтер Хильдбург несомненно прав, когда называет лабиринт «одним из древнейших символов, призванных отгонять зло»62. В основе этого верования лежит убеждение, что злые духи способны передвигаться (летать) лишь по прямой, а значит, они не в состоянии найти дорогу во множестве поворотов и изгибов лабиринта. Непредсказуемость лабиринта утомляет, изматывает нападающего, он сбит с толку, обведен вокруг пальца, он теряет свою конечную цель. Стойкость подобных представлений хорошо прослеживается на примерах Филарете и Франческо Марки, они предлагали строить оборонительные сооружения, основываясь именно на схеме лабиринта. Церковные лабиринты в Реймсе и Жаненвиле во Франции, а также лабиринты из дерна в Саффрон-Уолдене и в Снейнтоне в Англии равным образом вызывают в памяти форты с «бастионами».

         Противоположность данной позитивной, оградительной сущности лабиринта составляет его закрытость, что делает лабиринт схожим с тюрьмой. Об этом упоминается у Плутарха 63 и у аль-Бируни в его описании «крепости»64 принца-демона Раваны, где в плену томилась Сита, жена Рамы, индийского божества.

         Мы сталкиваемся с той же концепцией в фигуральном переосмыслении в целом ряде случаев, когда лабиринт служит символом тайны, как, например, на боевом римском штандарте, изображающем Минотавра, представленном в книге «О военном искусстве» Роберта Вальтурия, или же на великолепном портрете Бартоломео Венето. Согласно данной интерпретации, свои планы следует хранить в тайне, подобно тому как Минотавр надежно заточен в недрах своего лабиринта.

         Мотив «города/лабиринта» оказывается единственным примером того, что лабиринт наделяли защитными, оградительными силами. Изучение римских мозаичных лабиринтов65 и средневековых лабиринтов-«иерихонов»66 показывает, что схема лабиринта очень легко трансформируется в символ города. Во времена античности она идентифицировалась с архетипом Трои, а в иудейской традиции — с Иерихоном. Исходя из чудесных обстоятельств, сопутствующих завоеванию Иерихона Иисусом Навином, а также основываясь на характерных толкованиях данного события в иудейско-сирийских кругах поздней античности, мы можем заключить, что извилистым поворотам лабиринта приписывалась способность отгонять зло. Более поздним примером такого классического городского символизма может послужить утверждение арабского автора XIII века аль-Казвини о том, что город Константинополь когда-то имел форму лабиринта. Далее, если учесть, что четыре сектора римских мозаичных лабиринтов соответствуют «четырехугольному Риму», а понятие о городе как о священном месте представляет собой целое мировоззрение 67, неудивительно, что космологический аспект (который я рассматриваю далее) становится актуален не только для городов-лабиринтов, но и для лабиринтов в целом.

Космологический и астральный символизм

         Указания на космологическую идеологию прослеживаются во всех вышеупомянутых принципах создания лабиринтов, в римских мозаичных лабиринтах, а также в реальной ориентации, присущей практически всем средневековым лабиринтам в церквах68 и в большинстве лабиринтов в рукописях 69. И если эти лабиринты шартрского типа, состоящие из одиннадцати окружностей — которые иллюстрируют мир земного греха 70, интерпретируемые в Средние века как «laborintus»71, — определяют свое местоположение по космическим пространственно-временным координатам и, следовательно, непосредственно с ними связаны, значит, в этом должен содержаться некий конкретный взгляд на мир. И соответственно такие лабиринты не представляют собой исключительно оценочное суждение, как это характерно для более поздних «лабиринтов мира»72.

Существуют определенные сомнения относительно того, в какой степени мы вправе сопоставлять движение небесных тел с поворотами лабиринта 73. Танец лабиринта на Крите во время жертвоприношения 74 в более ранние периоды рассматривался как «танец звезд»75, и поэтому велик соблазн установить связь (зависимость) между количеством жертв, значимость которого подчеркивалась тем, что это число удваивалось (семь юношей и семь девушек), семью окружностями классического критского лабиринта и семью планетами, известными во времена античности, — это Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн, а также два «светила великих», то есть Солнце и Луна 76. Все, однако, далеко не так просто. Разумеется, нельзя говорить о том, что в танце предполагалось выразить точное соответствие движению планет, поскольку танцоры выстраивались в единую линию, образуя цепь, а не семь «орбит». С другой стороны, существуют определенные указания на то, что повороты в танце отображали движение небесных тел в более общем смысле. Воспроизводить движение небесных тел в танце следовало, возможно, с той целью, чтобы при помощи доброго волшебства поддерживать гармонию земного и небесного 77. Весьма ясная интерпретация «гераноса»* (журавлиный танец в лабиринте, исполнявшийся на Крите и Делосе), выполненная в строго пифагорейском ключе, предлагается в трактате по метрике (I, 16), приписываемом грамматику и философу Марию Викторину, римскому ритору, жившему в IV веке н. э. В этом отрывке, посвященном истории поэзии, рассказывается о «строфе, антистрофе и эподе», а заканчивается он этиологическим изложением сведений о предполагаемом создателе данных поэтических форм 78. Победив Минотавра, Тесей, как предполагается, прошел в обратном направлении по всем изгибам и поворотам лабиринта. Этот путь он проделал вместе со спасенными им жертвами, они пели и танцевали, сначала направо (строфа), потом — налево (антистрофа). Неизвестный автор упоминает также еще одну традицию, связывающую танец с пифагорейским учением о гармонии сфер путем включения некоего третьего элемента — песни, которая исполнялась стоя по окончании всех других частей:

          «Была еще одна традиция, когда люди своей священной песней подражали пути и гармонической песне земли. Потому что в этой песне, как записали в своих трудах ученые-философы, пять так называемых блуждающих звезд вместе с солнцем и луной и их орбитами воспроизводят чрезвычайно мелодичные звуки. Таким образом, хор [Тесея] пел свою песню так, что она становилась подражанием пути и гармоничной песне мира, — сначала они делали три шага направо подобно небесам, когда они поворачивают направо с востока на запад; потом танец продолжался в левую сторону, подобно тому как солнце, луна и другие блуждающие звезды — по-гречески, „планеты" — спешат налево с запада на восток. В-третьих, они пели свою песню стоя, поскольку земля, окруженная небесами, недвижно пребывает в центре космоса»79.

           Сначала упоминается извилистая дорожка 80 лабиринта, затем исполняются три части греческой хоровой песни, сопровождаемой танцем. Все это открывает удивительные перспективы, и Фернан Робер совершенно прав, делая соответствующее упоминание в своей работе «О происхождении слова „трагедия"» («Sur l'origine du mot Tragedie»)81. Робер цитирует также еще один пример этой «широко распространенной, живой традиции»: «Следует принять во внимание, что танцующие двигались в правую сторону, когда пели строфу; в левую — во время пения антистрофы. Эпод, однако, они исполняли, стоя на одном месте. А это показывает, как уже упоминалось, что строфа есть движение (неподвижных) небес от восхода к царству заката (с востока на запад), антистрофа — это движение планет, поскольку они движутся с запада на восток, и, наконец, эпод — это неподвижная земля»82. Такое толкование подтверждается и еще одним фактом, а именно тем, что геранос, журавлиный танец лабиринта, исполнялся на Делосе в ночное время при свете факелов 83, что давало возможность зрителям увидеть в дорожке огней образ движущихся небесных тел.

          На ил. 17 предпринята попытка соотнести эту, несомненно широко распространенную, традицию 84 с классической схемой лабиринта 85. Результат представляется неудовлетворительным. «Эксцентричность (смещение) центра» на рисунке не дает представления о Земле как о теле, занимающем центральную позицию, а одновременное движение планет не соответствует движению человека, проделывающего свой путь по изгибам лабиринта и поворотам в совершенно ином порядке. Равным образом смущает и то, что в тексте говорится только об извилистой дорожке лабиринта, а другие особенности его формы никак не рассматриваются. Это подводит нас к выводу, что в цитируемых текстах имеется в виду более позднее, аллегорическое, практическое значение конкретного лабиринта, но не первоначальная концепция, идея, которая могла бы объяснить само создание лабиринта 86.
--------------------
* Журавль (греч.) (примеч. перев.).

Существуют и другие факты, это подтверждающие. Во-первых, установить количество планет, равное пяти (или семи), стало возможным только после того, как было открыто, что утренняя и вечерняя звезда на самом деле одна и та же планета — Меркурий. В Греции нет никаких свидетельств того, что такое открытие было сделано раньше VI века н. э.87 Кроме того, идея о гармонии сфер возникла в 400 году до н. э., после того как было открыто, что Земля круглая, и «было создано пространство для концентрических, круглых планетных орбит»88. До этого открытия планеты вполне соответствовали своему названию («блуждающие звезды»). И поскольку тогда еще было неизвестно, что их движение подчиняется законам природы, между планетами и дорожкой лабиринта (который, как уже доказано, возник значительно раньше) могла бы усматриваться лишь самая общая метафорическая связь — если вообще эта связь имела место 89. Если постараться привести вещи к общему знаменателю, то получится, что движение по лабиринту соответствует движению небесных тел лишь в самом обобщенном плане. Эта мысль, вероятно, очень стара, она получила широкое распространение, и потому затруднительно выявить точное историческое время ее происхождения 90. Пифагорейская идея о гармонии сфер была, вероятно, весьма существенной в то время, к которому относятся лабиринты, изображенные в средневековых рукописях 91. Они подробно описаны Вернером Башелет-Массини 92.
         Фридрих Крейцер и Франц Мон 93, а также, среди прочих, Джеймс Фрэзер94упоминают о танце солнца — танце лабиринта, в котором воспроизводится движение светила в течение года. И тогда как Фрэзер не предлагает никаких причин, объясняющих, почему (очевидные) движения солнца связываются с дорожкой лабиринта, Крейцер упоминает об одном анахронистическом эллинском мотиве, связанном с лабиринтом-путаницей: «Когда Тесей осмеливается войти в лабиринт на Крите, он попадает в царство мертвых, он находится в пещере под землей. Блуждания по его запутанным дорожкам и изгибам — это слепок самой жизни и окружающего мира, это путь, который солнце многократно проходит по всем частям небосвода».
           Впервые попытка проследить взаимосвязь между движением солнца и дорожкой в лабиринте была предпринята Германом Виртом. Лабиринт он рассматривал в качестве метафорического изображения пути, который солнце проходит в течение дня и в течение года 95. Ни то ни другое мнение не представляется убедительным. Во-первых, нет никакой причины изображать лабиринт вертикально, как диск, — это противоречит самой природе лабиринта. Вирт делит схему лабиринта на две части, произвольным образом вводя горизонтальную линию. На самом деле он имеет дело не с лабиринтом, а исключительно с его верхним полукругом. Трактуя этот полукруг как ежемесячные передвижения солнца, Вирт упускает из виду тот факт, что дорожка в лабиринте не ведет последовательными кругами к центру, а скорее ее можно разделить на фазы или группы центробежно распространяющихся окружностей 96. Равно неубедительными представляются и размышления Раймонда Кристингера 97. Он утверждает, что, применяя магические цифровые квадраты, в изгибах и поворотах лабиринта он обнаружил схему движения Венеры 98. Возможно, в этом есть доля правды. Во всяком случае имеются несколько существенных фактов, которые хотя и не указывают непосредственно на солнечный первоисточник лабиринта, тем не менее явно дают понять, что относящиеся к солнцу идеи ассоциировались с лабиринтом в Кноссе с VI по IV век до н. э. На оборотной стороне самых ранних кносских монет изображена либо свастика, либо свастикообразный меандр, а впоследствии на их месте появляется лабиринт. В этом просматривается аллюзия на вращающееся солнечное колесо, представленное в виде головы быка 99, и на Минотавра, полубыка-получеловека, обитающего в лабиринте 100, которого всегда изображали в так называемой позе преклоненного колена 101, что в самом общем виде соответствует схеме свастики. Звезды на монетах также делают возможным определенное астральное толкование 102.
         Параллели, существующие между свастикообразным меандром и схемой лабиринта103, являются одним из доказательств той идеи, что критский лабиринт находился в Кноссе. И на свастике, и в лабиринте имеется аналогичный центральный элемент (крест), кроме того, оба изображения встречаются на обратной стороне монет. И лишь влиянием прямоугольного свастикообразного меандра можно убедительно объяснить тот необычный факт, что большинство лабиринтов, встречающихся на ранних кносских монетах, своей прямоугольной формой напоминают свастику 104. И в этой связи Артур Кук может оказаться прав, когда он рассматривает свастику как символ лабиринта 105. В то же время взгляды Яна де Вриса на лабиринт как на соединение «двух символов солнца, спиралей и свастик» представляются неубедительными 106. Спираль не следует путать с лабиринтом, как нельзя значительно более поздние ассоциации с солнцем представлять в качестве объяснения самой схемы лабиринта.
           В заключение приведенного обзора мне бы хотелось добавить еще одно замечание: результаты всех этих попыток выявить соответствия представляются мне в высшей степени неудовлетворительными, поскольку я по-прежнему убежден — как и был убежден с самого начала — в том (а доказать это весьма трудно), что между схемой лабиринта и движением небесных тел существует некая внутренняя связь. Подобного рода интуитивная уверенность пока не поддается проверке по той причине, что на сегодняшний день в нашем распоряжении нет необходимых инструментов анализа. Либо же дело заключается в самой внутренней природе этого живого символа, которому свойственно избегать явных и однозначных выводов и утверждений. И все же я сохраняю надежду, что последующие исследования прольют свет на существующие взаимосвязи 107.