репетиция и концерт

Иренка,Оля - спасибо за  позиитив, с  АукцЫоном

Lilitochka, вот послушала, обидно обидно стало за ребят, они шли один в один, должен был победить либо Саша, либо Ярик.. Блинн правильно Пугачева сказала - Еще столько придется проигрывать. А выиграла.. я даже фамилио её никак не могу запомнить с её Лебединой верностью..
нынешние конкурсанты даже рядом не стояли, даже Отец Фотий.

Еще я запомнила Ксану Сергиенко, которая сейчас очень успешна в  шоу "Точь в точь"

За Сашу  Бона  и Ярослава  Дронова- рада. Редкие....из тех, что музыку в  себе, любят, а  не наоборот.
А вообще. я  так  поняла, что действительного успеха  добиваются  те,кто не победил в  "Голосе" Воробьеву, чаще  в  рекламе вижу, чем  на сцене.
А в  этом  сезоне, бедноватенько  на  неординарных вокалистов.

Lilitochka, послушала на второй странице с удовольствием Валеру Кипелова. Очень люблю этого артиста. Один из самых лучших вокалистов России
Клип на песню Арии "Возьми мое сердце", слова М. Пушкиной, музыка Дубинина, по фильму Винсанда Ворда "Куда приводят мечты"

По замыслу автора клипа главный герой фильма все же спускается в ад, как у Данте, а не двойной хеппи энд как в самом фильме..

Кстати, композитор здесь Кипелов, а не Дубинин. Ну интернет, что с него возьмешь..
Хорошая роль в фильме была у Робина Уильямса...

Григорий Лепс: на концертах некоторых артистов нужно еще каждому зрителю приплачивать по пять долларов

В 2015 году Григорий Лепс запустил собственные фестиваль и студию, а также раскрылся в телевизионном эфире — в шоу "Главная сцена" и "Голос". Корреспондент "Денег" Борис Барабанов встретился с артистом в его подмосковной резиденции, где Григорий Лепс живет, записывает свои альбомы и ведет дела своего продюсерского центра.

Григорий Лепс, настоящее имя — Григорий Викторович Лепсверидзе.

Родился в 1962 году в Сочи. Окончил музучилище по классу ударных инструментов. До середины 1990-х пел в сочинских ресторанах, затем перебрался в Москву. В 1995 году выпустил первый альбом "Храни вас Бог". С 1995 по 2006 год сотрудничал с продюсером Евгением Кобылянским, впоследствии все свои дела вел самостоятельно. Выпустил 12 студийных альбомов.

Считается одним из самых высокооплачиваемых отечественных эстрадных исполнителей. Регулярно фигурирует в top-5 представителей шоу-бизнеса российского Forbes, в 2013 году журнал оценил его доход в $15 млн. Певец эти цифры не опровергает и не подтверждает. Руководит собственным продюсерским центром, под эгидой которого проходит интернет-конкурс молодых исполнителей "Высшая проба". Имеет долю в караоке-баре "Leps Bar" в Москве на Красной Пресне и в производстве солнцезащитных очков под брендом "Leps Optica". Запустил именную линейку ювелирных украшений GLjuwelir. В 2015 году инициировал фестивальный проект на курорте "Роза Хутор" в Красной Поляне, а также открыл в Подмосковье звукозаписывающую студию, стоимость которой оценивается в $3 млн.

Женат, отец четверых детей.

"Пока по молодым артистам мы глубоко в минусе"
В вашей новой студии может одновременно записываться три серьезных музыкальных коллектива. Вы уверены, что в стране в принципе наберется достаточно музыкантов, чтобы загрузить эти мощности?

— Все-таки я занимаюсь достаточно традиционной музыкой. То, что записываю я, нельзя записать в квартире, это не получится. Для этого нужен объем, правильная акустика. Но вообще, большие студии — это, конечно, убыточное дело, памятник деньгам. Я очень сомневаюсь, что существующий в России спрос на услуги такой студии позволит нам регулярно загружать ее на полную мощность. Желающих, может быть, и много, но вряд ли много тех, кто сможет ее себе позволить и согласится ездить в Подмосковье, а не в центр города. Вложенные сюда средства никогда не отобьются. Но я считаю себя, прости господи, хорошим музыкантом, и я счел интересным сделать для себя такой проект. От моей студии до моей спальни буквально 25 метров. Я вышел и пошел на работу. Студия, административный корпус, штат около 50 человек — вот что такое Продюсерский центр Григория Лепса сейчас.

Ваш продюсерский центр работает сейчас так, как должен работать рекорд-лейбл. Вы ищете молодые таланты, заключаете с ними контракты и рассчитываете в будущем на них зарабатывать...

— Это идеальная картина. Все большие продюсеры в нашей стране, которых я знаю, как правило, жалуются, что продюсерский центр — убыточный проект, они вкладывают больше, чем получают. Но тем не менее все этим почему-то занимаются. Молодые артисты — это люди, которых, как правило, нужно направлять. Когда я начинал заниматься музыкой и строил какие-то амбициозные планы, мне говорили: "Парень, успокойся, начни с простого". Я постоянно сопротивлялся, а те, кто мне это говорил, были намного умнее меня, потому что занимались этим много лет. Они были правы. Когда в 1994 году я записывал свой первый альбом "Натали", я стоял перед микрофоном в студии, а из аппаратной мне говорили: "Стоп! Это Шуфутинский! Шуфутинский у нас уже есть!" — "Хорошо, давайте по-другому".— "Стоп! Это отголоски Ковердейла. Ковердейл у нас тоже есть. Спой, как Лепс поет!" А я не знаю, как Лепс поет, я никогда не пел, как Лепс. В ресторане я всегда подмазывался под чью-то манеру, чтобы люди узнавали. Многое из того, что я знаю теперь, я пытаюсь объяснять тем ребятам, которые хотят здесь работать. Пытаюсь объяснять в достаточно жесткой форме. Либо они делают так, как я считаю нужным, потому что это правильно, либо они могут спокойно идти своим путем. Я могу подобрать самое главное для артиста — репертуар. В наш ПЦ поступает 20-30 песен в день. Это абсолютно разные авторы, некоторых я даже в глаза не видел. Если произведение мне нравится, я его покупаю. У нас стандартный контракт с авторами, мы договариваемся по авторским правам и оставляем им публичку. Песня принадлежит мне, я могу ее подарить, могу сам спеть.

А качество? Графоманов-то много...

— Скажу так: из двухсот песен половину выберу. Половину песни. Может быть, это какая-то маленькая идейка в каком-то произведении, за которую можно зацепиться. Бывает, что я звоню композитору и прошу его разрешения изменить гармонический ряд или подкорректировать текст. Или, например, песня мужская, и ее нужно переписать под девушку. Как правило, они соглашаются. Цена, которую обычно просит автор,— примерно $2-3 тыс. И я им эти деньги даю. Но бывают случаи, когда песня покупается за гораздо большие средства!

Получается, из крупных продюсерских центров ваш — единственный не завязанный на композиторе, на продаже его каталога?

— Мне в чем-то проще, чем им. Я, конечно, не композитор уровня Макса Фадеева, Виктора Дробыша, Игоря Крутого или Игоря Матвиенко. Мой плюс в том, что я могу брать много песен у других людей. У каждого даже самого слабенького композитора есть хотя бы одна хорошая песня.

Сколько человек сейчас у вас на контракте?

— Нико Неман, Шариф Умханов и Алина Гросу. Мы записываем им альбомы, стараемся сделать так, чтобы в каждом были один-два шлягера, которые можно петь в караоке. Это для меня показатель. Все остальные артисты, которыми мы в некотором смысле занимаемся, не являются артистами продюсерского центра в полной мере. Отношения разные. Мы рекомендуем репертуар, я покупаю для них песни, они возвращают деньги, играя концерты. Я получаю от них свои пять, семь, десять процентов.

Ну вот какие, например, отношения с Тимати?

— Он не является артистом ПЦ Григория Лепса, у него есть своя компания, он талантливый и умный парень. Просто мы делали ему концерты в Crocus City Hall. Как обычные промоутеры. Мы рассуждали так: получится с концерта заработать или не получится — это уже наша проблема. Мы берем на себя риски, вкладываемся в организационные расходы, в рекламу. Тимати и его компания — хороший раскрученный продукт, и тем не менее первые два концерта в "Крокусе" были убыточными. Это суровая реальность — иногда артист собирает, иногда нет, и чаще нет, чем да. Потом мы вышли в ноль. А последний концерт, в этом году, прошел с "перебитком". Все-таки мы победили. Он собрал большую аудиторию.

Кто вкладывает средства в ваших молодых коллег? Ваш ПЦ? Или у них есть свои спонсоры?

— У одного из троих были какие-то деньги. Точнее, у его родителей. Мы их успешно потратили: купили произведения, сделали аранжировки, выпустили альбом. Что касается остальных — все на наших плечах. Так что пока по молодым артистам мы глубоко в минусе. Надеемся, рано или поздно это закончится.

По каждому проекту есть бизнес-план?

— Я все-таки думаю, что это нельзя просчитать. Смотрите, приходит человек к большому продюсеру и говорит: "Вот у меня есть девочка и миллион долларов. Сделайте из нее звезду". "Не вопрос, сделаю!" — говорит продюсер. Он врет. Потому что он не знает результата. Его никто не знает. Все, что происходит с артистом, зависит от людей, которые придут на его концерты. На концертах некоторых артистов нужно еще каждому зрителю приплачивать по пять долларов.

Какие у вашего ПЦ отношения с радиостанциями? В этом году тему радио, скорее всего, нужно начинать с разговора о "Русской медиагруппе". Вы ведь были среди тех, кто поддержал ее основателей в споре с Владимиром Киселевым.

— Очень много артистов встало на защиту Сергея Витальевича Кожевникова. Он является не только моим другом, но и моим родственником: я крестил его дочку. Наша поддержка не сыграла никакой роли. Насколько я могу судить, она и не могла помочь. Но мы сделали этот шаг, мы считали, что так будет справедливо. Что касается размещения песен в эфире, лично у меня с этим сложностей нет. Как сложившийся артист, имеющий вес, я могу прийти практически на любую радиостанцию и сказать: "Поставьте, пожалуйста, мои песни". И они их поставят. А вот с песнями молодых исполнителей могут быть сложности. Но и тут мой авторитет играет свою роль. Мне могут пойти навстречу.

Ваш ПЦ занимается музыкальным фестивалем в Сочи в "Розе Хутор"?

Да, уже второй год подряд. Мысль в следующем: хватит везти деньги в Куршевель. У нас прекрасные условия на Красной Поляне. Государство пока что не помогает нам финансово, делаем фестиваль на свои деньги и деньги наших друзей. Слава богу, в этом году в "Розе хутор" появится концертный зал на 1500 человек, его строят, в общем-то, по нашему проекту. Появился даже один спонсор.

"На "Голосе" я нашел людей, которые поют в три раза лучше, чем я"
В "Главной сцене" вы были просто ведущим, а в "Голосе", как мне кажется, по-настоящему раскрылись. Многие изменили отношение к вам.

— Что касается "Голоса", то поначалу мне было не понятно, что, собственно, я должен там делать. Энтузиазма не было. Я благодарен Константину Эрнсту и Юрию Аксюте за то, что они все-таки убедили меня пойти туда. То, что я там себя немного странно веду или рисую какие-то каракули, не говорит о том, что я ничего не слышу. Я там нашел людей, которые поют в три раза лучше, чем я. Они молоды, мотивированы. Мне даже страшновато стало. Я так уже не спою.

В вашей команде, наверное, самая яркая фигура — иеромонах Фотий...

— Удивительно, но на слепых прослушиваниях я повернулся на его голос раньше Александра Градского, хотя это "его" персонаж. Великолепный, хрустальный голос. Он мог бы украсить сцену любого оперного театра. И у меня вопрос к самому себе: ну хорошо, победит он, но он ведь никогда не будет гастролировать? Насколько я знаю, к нему уже есть вопросы и у прихожан, и у иерархов. Для церкви ведь все это бесовщина — телевидение, эстрада, конкурсы. Я боялся, что в какой-то момент он решит уйти. Но он считает это испытанием для себя.

Объясните, зачем туда пошла Мария Кац? Она первой от России участвовала в “Евровидении”, учила петь половину нашей эстрады! Что-то недополучила в жизни?

— Наверное, попытка доказать что-то самой себе.

А бывает такое, что вы делаете что-то просто потому, что проверяете себя на прочность?

— Ну например, я записал два альбома песен Владимира Семеновича Высоцкого. Первый альбом, "Парус", был неплохой. И тогда это был действительно вызов: 2003 год — что такое фигура Высоцкого и кто на тот момент я? Альбом, получивший название "Второй", получился слабее. А сейчас не то чтобы с целью доказать что-то самому себе, но просто потому, что интересно, я хочу выпустить еще один альбом с песнями Владимира Семеновича Высоцкого, но на этот раз это будет unplugged: ни барабанов, ни клавишных — голос и гитара. То же самое, что было у него, только на более высоком уровне звукозаписи. Так вот, в работе сейчас у меня порядка 60-70 песен. Пластинки на три-четыре хватит. Семья Владимира Семеновича не против.

"Около 140 концертов в год — это наша норма"
Все говорят о кризисе в концертной индустрии. У вас сейчас больше или меньше концертов, чем, скажем, в прошлом году?

— Около 140 концертов в год — это наша норма. Если брать наш традиционный график в течение года, то провал только по Украине. В среднем мы играли там около 20-30 концертов в год. Обычно весной. Жаль людей — там много моих поклонников. Жаль, что украинское государство считает, что я каким-то образом могу им навредить, это бред собачий. Может быть, и передумают еще. Народы-то братские, пусть десять или двадцать лет пройдет, рано или поздно все равно помирятся. Вообще я десять лет ездил с гастролями на Украину, нас там всегда прекрасно встречали. Потом произошла ссора между двумя странами. Мне запретили приезжать.

И тем не менее, вас зовут туда на концерты до сих пор...

— Да, приглашают, готовы присылать частные борты, обещают "решить вопрос". Но знаете, я уже сам не поеду. Хоть я и не имею отношения к политике, я понимаю, как это будет выглядеть. Я не понимаю, почему на Украине нужно запрещать русскую музыку, если там половина населения говорит на русском языке. Почему, если мы сейчас приедем в Донецк, нам закроют выезд в Европу? Это несправедливо.

А вы не собираетесь играть в Донецке?

А не приглашали! И вообще, вы, наверное, знаете, при каких обстоятельствах мы решили не доигрывать три концерта нашего последнего тура по Украине. 2 мая была бойня в Одессе. Когда я увидел это по телевизору, я ночью вызвал устроителей гастролей и сообщил, что мы заканчиваем гастрольную деятельность на Украине и оплатим все издержки. Часа в три ночи я собрал свой коллектив и сказал, что петь на крови мы не будем. А ехать сейчас в Донецк... Там пока еще не все спокойно, честно говоря. Но меня не это пугает. Я бы сказал, пение и война не очень сочетаются у меня в сознании. Хотя, если старшие товарищи попросят...

Ваши гонорары как-то меняются в ситуации кризиса?

Гонорары прежние. Даже упали немного. Хотя где-то и поднялись. Но нам трудно и контролировать цены на билеты в других регионах на концерты, которые устанавливают наши партнеры.

Корпоративов меньше стало?

— Мы на корпоративах особо никогда не зацикливались, не было задачи получить все заказы. Меньше заказников не стало. У нас же как: хлеба и зрелищ, пир во время чумы, все плохо, но гулять будем. Цена немного упала, это да. В целом наша концертная история, слава богу, не слишком ощутила на себе удар кризиса. Слава богу — потому что да, студия построена, дом у нас есть, земля есть, но теперь за все за это нужно платить: возвращать кредиты в банки, отдавать долги друзьям. Года три-четыре-пять на это уйдет.

Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/2856355

На здоровье!
Чего-то...нежно-печального захотелось...

Кстати, да!

Еще нравится

Красавчик! На Евровидение едет!

Mya Heart  - Брэкстон, давно нравится