Этот замысел был бы безобиден, если бы праздник Пурим был обычным праздником вроде Дня Жатвы или Новолетия. Но Пурим слишком уникален. Пожалуй, ни у одного из современных народов нет праздника, посвященного такого рода событию.

Это не религиозный праздник. Так о нем говорит “Еврейская энциклопедия”, подчеркивающая, что этот праздник “не связан ни с храмом, ни с каким-либо религиозным событием” (Еврейская Энциклопедия. Свод знаний о еврействе и его культуре в прошлом и настоящем, т. 13. М., Терра, 1991, стб. 123).

Окончился вавилонский плен евреев. Желающие могли вернуться в Иерусалим. Правда, оказалось, что желающих вернуться на родину значительно меньше, чем можно было представить по предшествовавшим освобождению плачам и требованиям (из проклинаемой “тюрьмы народов” – России – при открытии ее границ также уехало гораздо меньше евреев, чем хотелось бы лидерам сионистского движения). Тысячи еврейских семей остались жить в городах персидской империи, и причем в положении отнюдь не рабском.

Сложившееся положение со временем начало удивлять и самих персов. Оглядываясь вокруг, они переставали понимать: кто же кого завоевал? Персы покорили Иерусалим или евреи захватили Вавилон? Как обычно в подобных ситуациях, последним институтом власти, который осознает угрозу национальным интересам и пытается их отстаивать, оказываются “силовые структуры”. И вот персидский министр обороны генерал Аман идет к царственному Ксерксу (события происходят около 480 г. до Рождества Христова) и делится своими печальными наблюдениями. Реакция Ксеркса была решительно-языческой: истребить всех евреев. О замысле Ксеркса узнает его жена царица Эсфирь. Царь не знает о ее национальности. И вот, в минуту восторгов и обещаний, Эсфирь вытягивает из супруга признания и обещания: ты любишь меня? значит, ты любишь тех, кого я люблю? значит, ты любишь мой народ? значит, ты ненавидишь тех, кто ненавидит меня? значит, ты ненавидишь тех, кто ненавидит моих друзей и родственников? значит, ты ненавидишь ненавистников моего народа? Так дай волю своей ненависти! Уничтожь моих врагов, которых ты считаешь и своими врагами! И Ксеркс, без особых раздумий отвечавший согласием на все эти вопросы, с удивлением обнаруживает, что он согласился уничтожить всех врагов ненавистных ему евреев…

А праздник этот очень веселый. Это единственный день, в который трезвый и педантичный Талмуд предписывает напиваться: “После полудня едят праздничную трапезу и пьют алкогольные напитки, пока не перестают различать между словами “проклят Аман” и “благословен Мардохей”" (Сидур. Врата молитвы (шаарей тфила) на будни, Субботу и Праздники. (Перевод, комментарий и пояснение к порядку молитв под редакцией Пинхаса Полонского. Иерусалим-Москва, 1993, с. 664). Праздничная трапеза включает в себя пирожки с поэтическим названием “уши Амана” (Еврейская энциклопедия, т. 13, стб. 126). Говорят, это знакомые нам всем треугольные пирожки из слоеного теста с мясом внутри. Такая милая семейная сцена: родитель, не отличающий уже имени Амана от имени Мардохея, предлагает сынишке: “милый, не хочешь ли еще покушать плоти нашего врага?”.

И этот праздник почитается величайшим. Среди талмудических мудрецов “существует даже мнение, что когда все книги пророков и агиографов будут забыты, книга Эсфири все-таки не забудется, а праздник Пурим не перестанут соблюдать” (там же, стб. 124).

Так безосновательно ли предположение, что в сознании еврейских лидеров Интернационала женское революционное движение ассоциировалось с именем Эсфири, а 8 марта было избрано ими в силу привычки праздновать в эти дни семейный праздник Пурим?